— Жаль, что ты не видишь себя со стороны, — произнёс он хриплым голосом, всё равно кажущимся мне слишком красивым и успокаивающим. — Ты прекрасна. И мне больше ничего не нужно.
Я была переполнена нежностью и любовью к нему. Моя слабость казалась ничем по сравнению с тем, как билось сердце, стоило мне взглянуть в пристальные серые глаза, неотрывно следящие за мной. Я улыбнулась и выгнула спину, показав так, что ждала его.
— Твоя очередь, — сказала я, мысленно надеясь, что он услышал, ведь я была неспособна говорить громче.
Он оказался достаточно близко, совсем рядом, наконец. И мне больше ничего не было нужно. И снова всё случилось, как в самом жарком сне. Его горячее, твёрдое тело закрыло меня, я крепко обхватила ногами его бёдра, пока его руки скользили по моему телу. Наши губы встретились, и я пыталась контролировать нашу страсть в этот раз. Но его язык раскрыл мои губы, и поцелуй был резким, прерывистым из-за нашего общего дыхания. Я хотела владеть им, сделать так, чтобы он понял, что принадлежал мне. С диким рвением я отвечала ему, прижимая к себе. Когда его левая рука оказалась между нашими телами, я поняла, что он больше не мог медлить, и я не собиралась заставлять его ждать.
Он оторвался от меня лишь один раз, всего на пару секунд; я ощутила, как медленно Джейсон стал входить в меня, затем резко толкнул бёдрами, и тут же оказался во мне, полностью и так быстро. Слабость сняло, как рукой, и было только тягучее чувство слияния; его твёрдая плоть скользила во мне в идеальном ритме, и поцелуями он забирал мои частые стоны, которые я не могла сдерживать. Я не могла поверить в то, как быстро он заставил меня ощутить желание, и я была напряжена до предела не меньше, чем он.
Ему не нужно было делать ничего, чтобы снова подвести меня к блаженству. И в наивысший момент страсти он отпустил мои губы, приподнялся на локтях и застонал. Одного лишь этого звука мне хватило, чтобы самой потеряться в наслаждении, которое мы с ним разделили. Джейсон ещё двигался, когда моё тело совершенно обмякло, и на мгновение я перестала что-либо чувствовать. Он замер, оставаясь во мне, затем прижался так тесно, что мне показалось, будто так он искал защиты. Пытался скрыться со мной, во мне.
Его губы вновь отыскали мои, и мы никак не могли насытиться друг другом. И разве я не была самой счастливой женщиной на свете? Он любил меня. Эта мысль разжигала во мне огонь сильнее всего. И я любила его, я сходила с ума из-за него. Только он один существовал для меня, и его нежный шёпот, слышимый в полутьме… мягкий, тягучий голос, напоминающий мне сладкий мёд, и он повторял, оставляя влажные поцелуи на моих губах:
