Войдя в зал, тень немедленно превратилась в почтенного финансового контролера, в ослепительном белом жилете. Но он был не один.
— Разрешите представить — господин Фердинанд Ноймонд, — прошептал контролер начальству, подводя к нему изящного господина с весьма умным выражением лица.
— Очень приятно!
— Совершенно взаимно!
Начальство на секунду задумалось. Ну, конечно, это имя он уже слышал… в связи… — но нет, не может быть! Он, вероятно, попросту спутал имена. Кража бриллиантов произошла так давно. Он уже не помнил всех обстоятельств, и, конечно, не стоит отталкивать господина Ноймонда, который, очевидно, играет большую общественную роль.
В прекраснейшем расположении духа начальство проследовало дальше, сопровождаемое своими спутниками и господами Шартенпфулем и Ноймондом. За почетным столом его уже ждали наиболее именитые гости и их дамы.
Георг Шварц, который сидел опустив голову, сразу вскочил и усадил Георга Вайса рядом с собой. Вице-начальство, доктор Шнап, необычайно торжественный, что особенно подчеркивала хризантема у него в петлице, тоже немедленно поднялся им навстречу. Расфранченная супруга доктора Шнапа любезно протянула всем ручку и, не вставая с места, представила им своего доброго знакомого — агента по распространению фарфоровых изделий. Наконец все перезнакомились, уселись за стол и попытались завязать непринужденную беседу.
Вдруг у входа в зал началась какая-то суматоха. К счастью, заиграл оркестр, раздались звуки зажигательной музыки, всех охватило одно лишь желание — танцевать, танцевать, танцевать! Общее веселье заразило даже начальство, и оно умчалось, увлекая в вихре танца фрау Агнетхен. Тем временем господин Пауль-Эмиль Бакштейн закурил ароматнейшую сигару и отошел в сторону вместе с господином Альфредом Зойфертом.
Тут пианист — он же и дирижер — запел какую-то незнакомую песенку в микрофон. Тембр его гнусавого голоса просто сводил с ума дам. Оркестр подхватил веселую мелодию, воспламенившую решительно всех. Ноги словно сами собой взлетали на воздух, касались паркета, скрещивались, подпрыгивали, подскакивали и удваивали темп.
Наконец танец кончился. Глава магистрата, задыхаясь, уселся на место и осушил бокал.
В дверях снова начали перешептываться: шепот шел от стола к столу, шепталась уже треть зала.
Вдруг кто-то решительным шагом подошел к столу почетных гостей и склонился над начальством, а затем над вице-начальством. Оба господина побледнели. Раздался громкий голос:
