И вновь, как семь лет назад, ехала она в кабине грузовика по заснеженной дороге. Но как эта поездка отличалась от той, давней! Тогда вокруг, сколько хватало глаз, расстилался чистый искристый снег под бездонной чашей небес, душа её пела и рвалась на долгожданную встречу с роднёй, с домом, а за рулём сидел молчаливо-добродушный Иван Иваныч.
Теперь снег укрывал землю словно саван. Ледяной ветер крутил позёмку, швырял пригоршни снега в лобовое стекло машины, гнал рваные темные тучи так низко, что они цеплялись лохмотьями за острые макушки елей. Машину вёл больничный шофёр Кузьма, считавший себя весельчаком и балагуром. В кабине он чувствовал себя хозяином, и Настя не знала, куда деваться от его пошлых шуточек, как увернуться от руки, которую он, то норовил положить ей на коленку, то обхватить за шею. Настя забилась в самый угол кабины, где немилосердно дуло в щель. Благо хоть путь был недальний, часам к одиннадцати они уже въехали в город.
Кузьма высадил Настю около рынка и поехал по поручению начальства, условившись, что на обратном пути заедет за Настей. Настя долго ходила по рынку, присматриваясь, торгуясь и выбирая нужные вещи. Расплачивалась мукой и зерном. Наученная горьким опытом, за мешки свои держалась цепко. Наконец все покупки были сделаны и увязаны в два узла. Настя почувствовала, что сильно проголодалась.
– Пирожки! Горячие пирожки! Горячий чай! – пропела торговка в ларьке.
Что-то очень знакомое послышалось Насте в её голосе. Подхватив тяжёлые узлы, она подошла поближе. Торговка в чистом белом фартуке и белых нарукавниках поверх телогрейки повернулась, глаза женщин встретились, и обе ахнули:
– Настя!
– Дуся!
Через несколько минут Настя сидела на своих узлах в тесном пространстве ларька, грела руки о кружку горячего чая, ела пирожок с картошкой и словно музыку слушала радостный голос любимой подруги, которую не чаяла когда-либо увидеть вновь.
– Я сейчас быстренько расторгуюсь, и мы пойдём ко мне домой. Я тут рядышком живу, меньше квартала отсюда. И не спорь, никуда я тебя сегодня не отпущу! Это ж чудо-то какое, что мы встретились в таком большом городе!
– Да я бы с радостью, но я не одна, за мной шофёр сейчас заедет. Мне же до Бузовьязов засветло добраться надо.
– И шофера твоего заберём. От пирогов, да от чарочки небось не откажется.
Настя любовалась подругой, узнавая знакомые черты и подмечая перемены. Куда девались её утончённые манеры, сдержанность? Разве та Дуся могла бы ходить в телогрейке, носить валенки и платок вместо шляпки, бойко торговать пирожками на рынке?
