Что ни день Дау справлялся у девушки, достала ли она книгу, и успокоился только тогда, когда она показала ему журнальную статью о Г регоре Менделе со схемами и иллюстрациями, которую она прочитала.
22 января 1967 года Ландау исполнилось 60 лет. Дом Дау был полон гостей, со всего света шли приветственные телеграммы.
Из Саратовской области пришла телеграмма, на которую Лев Давидович собирался ответить сразу же, как только ему станет полегче:
«Поздравляем шестидесятилетием рождения, желаем здоровья, успеха в работе.
Общество «Юный физик» имени Ландау.
Первая школа Юмановского района».
Из Тбилиси:
«Дорогой Дау, поздравляю тебя, замечательнейшего ученого, в день твоего шестидесятилетия. То, что тобой сделано, бессмертно. Целая армия физиков питается тем, что сотворено тобой. Постараюсь сдержать слово, и, если погода будет летной, вечером двадцать второго буду твоим гостем.
Любящий тебя Элевтер Андроникашвили».
Утром 24 марта 1968 года Льву Давидовичу внезапно стало плохо. Он был доставлен в больницу Академии наук на Ленинском проспекте. Консилиум высказался в пользу операции. Это была «операция отчаяния»: без операции больной не дотянул бы до утра, а операцию мог не перенести.
Первые три дня после операции Ландау чувствовал себя настолько хорошо, что у врачей появилась надежда на выздоровление. Давление, температура, пульс — все было в норме.
Встревоженная сообщением об операции, из Ленинграда приехала сестра Льва Давидовича.
— А ты помнишь, в какой стране была первая в мире революция? — спросил Дау, когда она наклонилась к нему.
Софья Давидовна отрицательно покачала головой.
— В Голландии.
— Господи, Лева, ты совершенно не изменился.
Больного начали понемногу кормить, похоже было, что дело идет на поправку. Но на пятый день поднялась температура. На шестой начало сдавать сердце.
1 апреля Льву Давидовичу стало еще хуже.
— Этот день я не переживу, — сказал он утром.
Он понимал, что умирает, и умирал в полном сознании. Последние слова его были:
—Я неплохо прожил жизнь. Мне всегда все удавалось.
О смерти основоположника советской теоретической физики сообщили печать и радио почти всех стран. «Умер человек, составлявший гордость советской науки, один из крупнейших физиков современности — академик Лев Давидович Ландау» — этими словами начиналось правительственное сообщение, переданное Телеграфным агентством Советского Союза.
А орган французских коммунистов газета «Юманите» писала в статье «Смерть гения»:
