Первые после тяжелой аварии часы чрезвычайно важны — раненый может скончаться в любую минуту. В том, что Ландау не умер в день аварии, заслуга тех, кто принял его с рук на руки из кареты «скорой помощи», и в первую очередь Полякова. Ландау попал в больницу, врачам которой постоянно приходилось иметь дело с жертвами дорожных происшествий, и они обладали огромным опытом борьбы с травмами. Молодые врачи Нина Егорова, Владимир Лучков и Владимир Черняк делали все для спасения Ландау. Когда им стало известно, что их пациент — ученый с мировым именем, решено было немедленно оповестить о случившемся его друзей и созвать консилиум. Позвонили Петру Леонидовичу Капице на дачу — он сразу выехал в Москву. Начали собирать ведущих специалистов для медицинского консилиума.
Теперь счет дням велся от момента катастрофы. Началась борьба за жизнь — долгая, напряженная, изнурительная. Первый консилиум состоялся в 16 часов. Дни и ночи не отходил от больного нейрохирург Федоров, тот самый Сергей Николаевич Федоров, о котором говорят, что он вытаскивает больных с того света. Сергей Николаевич был в постоянном напряжении: вот–вот оборвется тоненькая ниточка жизни. Больного вывели из состояния шока. Но потом что ни день, то хуже: посыпались осло–жнения одно другого страшнее. На третьи сутки начались перебои сердца. Пульс едва прощупывался. Агония. В артерию Федоров ввел под давлением кровь и норадреналин. Сердце забилось нормально. Но затем начался травматический парез (неполный паралич) кишечника и анурия. Снова смерть едва не перетянула человека на свою сторону, и снова врачи предпринимают героические усилия, чтобы ликвидировать эти смертельно опасные осложнения. Деятельность кишечника и почек восстановилась, больному стало лучше.
Пока человек дышит, еще есть какая–то надежда. Но в пять часов утра 12 января больной почти перестал дышать. Снова агония… Конец?
Есть аппарат Энгстрема, иначе его называют «искусственные легкие». Он нагнетает в легкие воздух — «дышит» за человека. В 50‑й больнице «Энгстрема» не было. Как быть? Дорога каждая секунда. Выручили ученики и сослуживцы Ландау: они нашли аппарат Энгстрема, на плечах вынесли из помещения тяжелую машину, остановили проходившую мимо трехтонку, перевезли на ней аппарат и сами подняли его в палату. Опоздай они на час, больной, вероятно, уже перестал бы дышать.
Подключить «Энгстрем» к человеку — дело тонкое и сложное. Лучше всего им овладели врачи «дыхательного центра». Его руководитель — энергичная молодая женщина–профессор Любовь Михайловна Попова. Вместе с врачом Верой Федоровной Дубровской она возглавила в 50‑й больнице коллектив сотрудников, следивших за нормальной работой дыхательной машины. Надо было правильно подобрать ритм дыхания, иначе больной мог погибнуть от удушья. В течение ночи иногда четыре или пять раз приходилось исследовать газовый состав крови.
