Планы, придуманные мадам Бенро в таком вот настроении, всегда отличались авантюризмом и наглостью. Они требовали от исполнителя не только лицедейских талантов, но и полной отдачи всех умений и сил. И не только телесных, но и душевных.
Поэтому я на них обычно соглашалась очень неохотно — когда не было другого выхода.
А его, как вскоре стало ясно, как раз теперь и нет. Присоединившиеся к нашему совету лорд Генри и матушка Мелисанта считали точно так же.
Заменить Гили другой девушкой мы не могли, тогда придется снимать с нее кольцо, и это сразу поймут в Саркане. Подменить герцога еще труднее, он обвешан амулетами и обезопасил себя различными паролями, которые придумал на все случаи жизни. Подстроить нападение и выкрасть Гили прямо из ее покоев мы, конечно, могли, но тогда Бетдино потребует согласно уговору вторую принцессу, юную мечтательную Наэльсину, и на такое никогда не пойдет Онгильена. Хотя сестры видятся нечасто — Наэльсину отец после гибели жены отправил на воспитание к своей сестре, герцогине Гранорской, — но Гили нежно любит маленькую тихую девочку, с которой когда-то играла в прятки. А кроме того, император непременно пожелает, чтобы магистры Саркана нашли и выдали ему похитителя.
Были еще планы, как скомпрометировать герцога или силой заставить его отказаться от своих претензий, но все они на поверку оказались ненадежны. Чересчур упорно наместник юго-восточных пределов двигался к своей цели и слишком хорошо вооружил и обучил разросшееся войско, чтобы кому-то пришла в голову безумная идея спустить с цепи эту армию. Это только такие властолюбцы, как Бетдино, считают чужие судьбы и жизни простых людей мусором под ногами, а нам нужно предпринять все возможные меры, чтобы он никогда не сделал этого шага и не пострадал ни один невинный житель империи.
— Ну, придумали что-нибудь? — часа через три, когда мы уселись за обеденный стол, появился из портала хмурый Танрод.
С ним пришел бледный Кэрдон, и тетушка тут же засуетилась. Добавила в его кресло подушечек, налила рюмку заветного бальзама, подвинула гусиный паштет и перепелиные яйца, фаршированные драгоценной белой икрой.
Танрод за это время уселся на стул рядом со мной, приобнял одной рукой и, никого не стесняясь, нежно поцеловал в уголок губ.
— Поешь, — шепнула я, догадываясь, что на императорском приеме ему кусок в горло не лез.
— Обязательно, — принялся он за еду, но уже через несколько минут начал хмуро рассказывать: — Этот подлец очень хорошо подготовился, и самое главное — обвинил во всем его императорское величество Сибериуса. Якобы тот потакает глупым капризам легкомысленной девчонки, которая вертит им как пожелает. И ведь никаких доводов против не приведешь, со стороны все так и видится.
