Через пару минут путы совсем ослабли, а затем спали, и освобождённый Буривой руки затёкшие принялся разминать…
Ноги он освободил уже сам. Затем он медленно встал, потом поприседал и погнулся малость, погонял кровушку застоявшуюся по молодецким мышцам, и только после этого приятелю сообщил:
— Вот что, брат Ояр — ты пока здесь посиди да спасения своего жди, а я к гаду Хороладу наведаюсь тайно и должок ему за нас возвертаю. Коли дело это у меня удастся, то всё будет тогда как надо…
Припал он к стене в тот же миг, и моментально в проходе плохо освещённом очутился. А далее стал он, как вор, красться и огибать на цыпочках спящих на посту стражников. Один из них не ко времени даже проснулся, так Буривой ему ладонью пасть враз заткнул и так треснул по башке кулаком, что тот в обморок глубокий хлопнулся.
Ага, вот и тронная зала… Буривой тут же в стену вжался и в тёмном совершенно помещении оказался. «Надо мне будет плётку ту поискать, — наметил он себе планец, — Вроде бы Хоролад в угол её отбросил…»
Стал он по полу всюду елозить да искать — а плёточки заветной словно бы и не бывало! Неужели, думает князь наш в раздражении немалом, прибрали ужо моё чудо-лекарство? Ещё разок он по всем углам прошёлся — ну, нету нигде чёртовой плётки, хоть ты лопни!
«Что ж делать-то мне теперь? — почесал князь затылок в недоумении, — Без этой штуковины ведь дело худое — избежит излечения нужного Хоролад негодный… А, может быть, пойти да просто-напросто удавить эту гниду?.»
«Ладно, — решил наконец Буривой, — нету видно моей плётки. Проверю ещё стол для очистки совести да трон княжеский, а тогда уж отправлюсь к князю в опочивальню…»
Ощупал он стол дубовый тщательно — пусто, нету. Стал проверять трон безо всякой уже надежды — есть! Вот же она, плетица божественная — лежит и его дожидается!
Это, наверное, Хоролад жадный её туда прибрал.
Обрадовался сильно молодой князь и тут же отправился во вражескую опочивальню. Благо, обстановку в палатах староградского князя он сызмальства ещё знал достаточно, поскольку отец его, князь Уралад, гостил тут неоднократно и сынка с собой он тогда брал часто.
Так! — увидел, наконец, Бурша знакомые пенаты — вот и спальня княжеская, кажется…
Осторожно и не спеша вжался он в стену опочивальни, и вскорости весь там оказался. И только он в лежащего на роскошной кровати Хоролада очи свои вперил, как тот вдруг медленно, словно лунатик, на постели сел — а сам бледный такой, страшный, с глазами выпученными немигающими, — и вдруг рот он раззявил да и зарычал и зубами дико застучал! У нашего витязя даже дух от этой злобы лютой перехватило, и сердце молотом в груди широкой заколотило. А Хоролад той порою на пол-то — скок! — да и принялся вкруг себя оборачиваться…
