— Ягд Тантарра, мне это известно. Прошу без скучных восточных предисловий, — произнёс Решмана на языке кумит, — никто не забыл твоих заслуг перед Натоотваалем. Придёт время и всем воздастся.
— Придёт время? Лучшие бойцы погибли в Стигмарконте, прикрывая наше бегство. Другие погибли во время погони. Кто остался? Старик Слепех? Мальчик Крирт? — воскликнул ягд Тантарра, так, что все повергали к ним головы.
— Война всегда забирает лучших в первую очередь, но из плохих делает потом лучших, — невозмутимо ответил Решма, — лоция где?
Ягд Тантарра скрипнул зубами, махнул ладонью, ловя невидимого комара, и продолжил:
— Полтора года назад, я ушёл от вас из земли вятичей по рекам и волокам до Сурожского моря. Оттуда я с отрядом двинулся караванным путём на вочток в сторону Бактры в направлении на Кашгар и Туфан. Навстречу шли потоком караваны верблюдов, лошадей, мулов, груженных шелковыми тканями, посудой, бумагой. С нами вместе шли другие караваны, везущие оружие, драгоценности, хлопок. Некоторые караваны имели по несколько тысяч животных, свои отряды охраны, и походили больше на войско в походе. К одному такому каравану мы и прислали, как наёмная охрана от банд разбойников. К сожалению, караван проводники специально завели на гибельный маршрут. Я попал в такие места, где от воды до воды нужно было идти неделями, где пот становился на лице солёной коркой и лошадям привязывали к копытам дощечки, чтоб они не тонули в песках. Я видел караваны, вымершие от жажды, связанных цепями мумии верблюдов, ссохшиеся скелеты людей в одеждах, тканных золотом. Видел караваны перебитые разбойниками, сожжёные караван-сараии забитые трупами колодцы. В стычке с грабителями погибли купцы, хозяева каравана. Мы отклонились в сторону от маршрута ешё больше и попали в пыльную бурю. Потеряли множество лошадей, умерло двое наших вятичей. Пришлось самим напасть на караван, чтобы отбить воду и захватить проводников. Нас пытались три раза отравить ядом в финиках, верблюды и лошади болели, все время налетали пыльные бури. Мы переправились через реку Сыр-Дарью, через призрачное русло Чу, и там, в долине реки Или, в предгорьях Тянь-Шаня, я видел это…
— Что? — Решма резко повернул голову к ягду Тантарре.
Глаза его глаза были безумны, влажны, устремлены вдаль, в блёклую полоску зари на востоке.
— Я видел это… Сначала в горячем, жидком воздухе поднялись верхушки фортов Стигмарконта, потом купола эмиттеров защитного поля, над горизонтом чередой шли транспорты и военные корабли, мигали огни, сверкали сопла мегразиновых двигателей. Рядом вдруг восстали цветущие сады планеты Эхтенельд, её плотины, белые тела жилых башен, здание Верховного Совета, фонтаны… Мы рванули туда, обезумевшие от усталости и жажды. Мы били пятками, плетьми, истязали наших верблюдов и коней, пока проводник не догнал и не закричал, что это и есть мираж, о котором он предупреждал. Там, вдалеке, было всего лишь солёное море — Восточный Балахаш. Дьявол! — Тантарра запнулся, словно в горлец возник липкий ком, его рука схватила воздух.
