Я просто еще не удосужилась сказать Эйдену, что ухожу.
— Почему у тебя такое лицо? — неожиданно спросил он.
Я моргнула, пойманная врасплох, и приподняла брови, изображая непонимание.
— Какое лицо?
Не сработало.
Держа вилку у рта, он слегка прищурил свои темные глаза.
— Такое, — он указал на меня подбородком.
Я пожала плечами с выражением «я не знаю, о чем ты говоришь».
— Ты хочешь мне что-то сказать?
Было много всего, что я постоянно хотела сказать ему, но слишком хорошо его знала. На самом деле, его не волновало, хотела я что-то сказать или нет. Ему было плевать, если мое мнение отличалось от его, или если я думала, что он должен сделать что-то по-другому. Он просто напоминал мне, кто тут босс.
Другими словами, совсем не я.
Подтирка для задницы.
— Я? — моргнула я. — Не-а.
Он одарил меня ленивым взглядом, а затем он посмотрел вниз и сфокусировался на руке, которую я прятала под кухонным островком.
— Тогда прекрати посылать меня. Я не изменю своего решения о раздаче автографов, — сказал он обманчиво непринужденным тоном.
Я сжала губы, опуская руку. Он был чертовой ведьмой. Клянусь жизнью, он был проклятой ведьмой. Волшебником. Оракулом. Человеком с третьим глазом. Каждый раз, когда я показывала ему средний палец, он знал об этом. Не думаю, что я была настолько очевидна.
Не то чтобы я ради веселья показывала людям средний палец, но меня на самом деле волновало, что он отменял встречу без законных на то оснований. Не похоже, что он отказывался от участия из-за того, что передумал и не хотел прерывать вечернюю тренировку. Хотя, что я знаю?
— Ладно, — пробормотала я себе под нос.
Эйден, который точно не знал, сколько мне исполнилось лет в этом году, а тем более в каком месяце у меня день рождения, скривился на долю секунды. Эти густые, темные брови сошлись вместе, а полные губы сжались в уголках. Затем он пожал плечами, будто его вдруг перестало заботить то, что я буду делать.
Самое забавное, если бы кто-то пять лет назад сказал мне, что я буду делать за кого-то грязную работу, я бы рассмеялась. Не могла даже вспомнить, когда у меня не было бы целей или какого-то плана на будущее. Я всегда хотела чего-то, что буду с нетерпением ждать, и быть начальницей самой себе — одна из тех целей, к которым я стремилась.
Когда я работала на своей первой работе, и на меня накричали из-за того, что я положила недостаточно льда в среднего размера стакан с напитком, я уже тогда знала, что однажды буду работать на себя. Мне не нравилось, когда мне говорили, что делать. Я была упрямой и твердолобой, по крайней мере, как сказал мой приемный отец, это были мои самые лучшие и худшие черты.
