После моего семнадцатилетия, отпразднованного хотя и в узком семейном кругу, но довольно пышно, началась подготовка к свадьбе. К великому огорчению родителей стать женой Карла едва ли не на следующий день после торжественного события я не могла. В храме Молчаливого Бога служитель пояснил нам, что жениху и невесте дается трехмесячный срок на обдумывание решения, от которого зависит вся дальнейшая жизнь. Матушку такое условие сначала немало раздосадовало, но, поскольку Карл выделил ей довольно внушительную сумму для расходов, она быстро смирилась. Отцу пришлось тяжелее — обещанную должность до моего замужества ему никто предоставлять не спешил, потому вид он имел чаще всего хмурый и раздраженный, но напиваться до состояния невменяемости в компании прежних дружков все же не рисковал, опасаясь, как бы о том не прознал будущий зять. Лита тоже охотно включилась в подготовку, бегая с моей матушкой по лавкам и рассматривая образцы тканей и фасоны.
— Посмотри, какой чудный голубой, — то и дело теребила она меня. — А вот редкий оттенок зеленого, совсем яблочный, тебе пойдет.
Ткани, ленты, кружева, пуговицы, булавки… Я равнодушно взирала на них, предоставляя право выбирать за меня матери и подруге. Меня же саму томило предчувствие надвигающейся опасности.
— А как он тебе вообще? — спросила Лита как-то вечером, когда мы сидели на все той лавочке под деревом, где я впервые ощутила проблеск дара. — Карл? Ну, ты ведь понимаешь, о чем я.
Я пожала плечами.
— Даже не знаю, что сказать. Он мне не противен, но и не очень-то нравится. Ну и у нас еще ничего не было. Я сказала, что не хочу до свадьбы, и он согласился. По-моему, его мои слова даже не расстроили.
— Совсем-совсем ничего? — глаза Литы горели а лицо раскраснелось. — Даже не целовались?
— Несколько раз, — я смутилась.
— Ну и? Тебе понравилось?
— Да, наверное. Целуется он неплохо, — я не стала признаваться, что во время поцелуев закрывала глаза и представляла на месте Карла какого-нибудь красавчика из числа знакомых либо же незнакомцев, увиденных на улице.
— Повезло тебе, — вздохнула Лита. — Богатый, нестарый, нестрашный, еще и целуется хорошо.
