— У богатых свои боги, Дара, — горячо поясняла она мне. — Вот как у нищих — Мать Благолепия, или у разбойников — Великий Вор. А твои родители — они птицы не нашего полета.
— Отчего же они тогда не ходят в свои храмы? — недоумевала я.
— Они бы, быть может, и ходили, да только зазорно показаться на глаза старым приятелям. Теперь-то у них нет ни богатого дома, ни красивого экипажа, ни дорогих нарядов.
Лита была права. Более того, совсем недавно мне запрещалось не только дружить с ней, но и ходить с приятелями на ярмарку или же заходить в местный храм. И лишь только когда мне минуло десять лет, мать перестала меня всячески контролировать. Это вовсе не означало, что она приняла нашу новую жизнь. Вовсе нет, наоборот, она все больше уходила в мечтания и жила уже большей частью в призрачном мире, где вновь блистала на балах и принимала визитеров. Попросту говоря, моя бедная мать понемногу лишалась рассудка, но я была слишком мала, чтобы осознать это. Боюсь, что в немалой мере ее состоянию поспособствовало поведение отца. Он все реже приходил домой ночевать, а запах спиртного уже прочно ассоциировался в моем представлении с ним. Денег он приносил все меньше и мы вынуждены были рассчитать служанку, что окончательно подкосило маму. Сама она толком ни готовить еду, ни убирать дом не умела. Все чаще между ней и отцом вспыхивали скандалы — и теперь родителей уже не смущало мое присутствие. В такие моменты я запиралась у себя в комнате и крепко прижимала ладони к ушам в надежде приглушить их крики.
К счастью, остатки былого капитала мать умудрилась положить в банк на свое имя и мы худо-бедно могли сводить концы с концами. Я быстро выучилась у Литы и прочих девочек тому, как следует делать домашнюю работу, и теперь отца всегда ждал по вечерам горячий ужин, но хорошего настроения, как и желания пораньше возвращаться домой, моя стряпня ему не прибавила. Мать же словно не замечала моих стараний, все сильнее погружаясь в свои фантазии и далекие воспоминания, которыми она изредка со мною делилась.
Вот так мы и жили до моего шестнадцатилетия.
После шестнадцати девушки нашего королевства получали право вступать в законные браки. Я, разумеется, знала об этом, но к себе это знание применять даже и не думала. Все мои отношения с парнями сводились к паре поцелуев с Дирком, сыном плотника, за сараем, пока его родители отсутствовали. К тому же Дирк был всего на год старше, так что ни о какой свадьбе мы даже не заговаривали.
