— Я понимаю, я очень капризен, но мне нужен торт такой, как я хочу, а цена не имеет значения.
— Хорошо, — согласился Шмерль. — Я все запишу, как вы скажете.
Клиент изложил свои требования к высоте торта, количеству слоев, какие должны быть слои, какое внешнее оформление и массу других деталей.
— И ещё одно: он должен быть стопроцентно кошерный, — добавил он. Это возможно?
— Конечно возможно. У меня дядя раввин, он проследит за каждым шагом. Это все?
— Нет. Я же сказал, что это должен быть особый торт. Наверху мне нужно, чтобы было написано: «С днем рождения, дорогой Лестер Зонненшайн». Надпись чтобы была розовыми наклонными буквами, высотой в три дюйма. Вы это сможете?
— Конечно, но мне на все нужно два дня.
— О'кей. Срок очень важен. Я приеду за ним точно в три в четверг.
Клиент прибыл точно в назначенное время. Шмерль вынес ему свой шедевр. Клиент взглянул на торт и недовольно произнес:
— Нет, вы не уловили его духа! Я заказывал наклонные буквы, а не печатные. Такой мне не пойдет.
— Послушайте, мистер, — сказал Шмерль, чувствуя, что двести долларов уплывают. — Это же легко поправить. Приезжайте через часок — и все будет переписано заново.
Клиент согласился. Он ушел и через час вернулся.
— Великолепно! — воскликнул он. — Вот теперь то что надо! Шедевр! О лучшем я и не мечтал!
— Слава Богу, — произнес Шмерль. — И куда его доставить.
— Доставить? Никуда не надо доставлять. Я тут его и съем.
* * *
— Моя жена сведет меня с ума, — жалуется Горовиц другу. — У неё самая отвратительная память в мире!
— Ты хочешь сказать, что она ничего не помнит?
— Да нет, наоборот, черт возьми! Она помнит абсолютно все!
* * *
Две дамы из Майами обмениваются впечатлениями о летнем отдыхе. Одна рассказала, как они с мужем роскошно провели время на Гавайских островах.
— А мы — на Майорке.
— На Майорке? А где это?
— Не знаю, мы же летали самолетом.
* * *
Побелев от возмущения, Нудельман кладет свои карты и вскакивает из-за стола.
— Остановите игру! Леви жульничает!
— С чего ты взял?
— Он играет не теми картами, которые я ему сдал!
* * *
Простуда мучила Фанни Фрупмкин уже несколько недель, несмотря на дорогие лекарства, которые ей выписал врач.
— Ой, доктор, — простонала она, придя к нему в очередной раз, — ну неужели нельзя что-нибудь сделать?
— Есть средство, радикальное, но оно срабатывает. Подите домой и примите ванну, горячую, какую только выдержите. Потом, не вытираясь, встаньте голой перед окном, на сквозняке.
