Джон Голсуорси. Собрание сочинений в 16 томах. Том 6 | страница 61

Мистер Пендайс не мог найти слова, чтобы высказать свой взгляд на это злодеяние, и, тяжело вздохнув, прошел к себе в гардеробную. Миссис Пендайс тихонько вышла за дверь и поспешила в комнату сына. Джордж, без фрака, вдевал запонку в манжету.

— Позволь, я помогу тебе, дорогой. Как гадко крахмалят в Лондоне! Так приятно хоть чем-нибудь услужить тебе, мой мальчик.

— Как ты себя чувствуешь, мама?

На лице матери появилась улыбка, немного печальная, немного лукавая и вместе с тем жалкая. «Как? Уже? Не отталкивай меня, мой мальчик!» казалось, говорила она.

— Прекрасно, милый. А как у тебя дела?

Джордж ответил, стараясь не глядеть ей в глаза:

— Так себе. На прошлой неделе я много потерял на «Сити».

— Это скачки? — спросила миссис Пендайс. Таинственным чутьем матери она угадала, что

Джордж поспешил сообщить ей это неприятное известие, чтобы отвлечь ее внимание от главного: Джордж никогда не любил хныкать и жаловаться.

Она опустилась на краешек софы и, хотя гонг к обеду должен был вот-вот ударить, заговорила о пустяках, чтобы подольше побыть с сыном.

— Какие еще новости? Ты так давно у нас не был. О наших делах я подробно тебе писала. А у мистера Бартера ожидается прибавление семейства.

— Еще? Я встретил Бартера на пути сюда. Вид у него был хмурый.

В глазах миссис Пендайс мелькнуло беспокойство.

— О, я не думаю, чтобы причиной было предстоящее событие. — Она умолкла, но чтобы заглушить поднимающийся страх, снова заговорила: — Если бы я знала, что ты будешь, я не отпустила бы Сесила Тарпа. А каких хорошеньких щенят принесла Вик! Хочешь взять одного? У них вокруг глаз такие милые черные пятна.

Она наблюдала за сыном, как только может мать: любовно, украдкой, не упуская ни одной мелочи, ни одного движения мускулов в лице, стараясь прочитать состояние его души.

«Что-то тревожит его, — думала она. — Как он изменился за то время, что мы не видались! Что с ним? Я чувствую, что он так далек от меня, так далек!»

Но она знала также, что он приехал домой, потому что был одинок и несчастен, и бессознательно потянулся к матери.

И в то же время она понимала, что если станет надоедать ему любопытством, он еще дальше уйдет от нее. А это было бы нестерпимо; вот почему она ничего не спрашивала и только изо всех сил старалась скрыть свою боль.

Она спускалась в столовую, опираясь на руку сына, прижимаясь к нему плотнее, позабыв, как всю зиму мучилась его отчужденностью, замкнутостью и неподступностью.

В гостиной уже собрались мистер Пендайс и девочки.