— Как вы можете говорить об этом, Парамор? После того, что случилось вчера ночью, я больше, чем когда-либо, уверен в необходимости развода.
— Тогда, — ответил Парамор, — надо установить слежку за Белью и уповать на счастливый случай.
Грегори протянул ему руку.
— Вы говорили о моральной стороне, — сказал он. — Вы не представляете себе, как невыразимо мерзко для меня все в этом деле. До свидания.
И, круто повернувшись, Грегори вышел вон.
Его мысли путались, сердце разрывалось. Он видел Элин Белью, самую дорогую для него женщину, задыхающейся в кольцах огромной липкой змеи; и сознание, что всякий мужчина и всякая женщина, не нашедшие счастья в браке, по своей ли вине, по вине своего спутника жизни или безо всякой вины с обеих сторон, задыхаются в тех же объятиях, не утоляло его боли. Он долго бродил по улицам, обдуваемый ветром, и вернулся домой поздно.
ГЛАВА X РЕСТОРАН БЛЭФАРДА
То и дело на поверхность нашей цивилизации всплывают гении, которые, подобно всем гениям, не сумев осознать всего величия и всей пользы дела рук своих, но оставив после себя на земле прочный след, исчезают в небытие.
Так было и с основателем Клуба стоиков.
Он всплыл в Лондоне в 187… году, не имея за душой ничего, кроме одного костюма и одной идеи. За какой-то год основал Клуб стоиков, нажил десять тысяч фунтов, прожил более того, разорился и исчез.
Клуб стоиков не лопнул после его исчезновения, а продолжал существовать силой бессмертной идеи его основателя. В 1891 году это было процветающее заведение, быть может, с менее ограниченным доступом, чем в прежние времена, но все такое же элегантное и в полном смысле аристократическое, как любой другой клуб в Лондоне, не считая одного-двух, особо фешенебельных, доступ в которые запрещается для всех. Идея, которая послужила фундаментом этому прекрасному сооружению, была, подобно всем великим идеям, красива, проста и нетленна, так что казалось удивительным, как это она так долго никому не приходила в голову. Она записана пунктом первым в уставе клуба:
«Член клуба не должен нигде служить».
Отсюда и название клуба, известного всему Лондону своими превосходными винами и кухней.
Клуб находится на Пикадилли, выходит фасадом на Грин-парк, и прохожие сквозь нижние окна имеют удовольствие в течение всего дня наблюдать в курительной комнате стоиков, занятых в разнообразных позах чтением газет или пялящих глаза на улицу.
Некоторые из стоиков, те, что не были директорами компании, занимались садоводством, увлекались яхтами, писали книги, были завзятыми театралами. Большинство проводили свои дня на скачках, держа собственных лошадей, охотились на лисиц, перепелов, фазанов, куропаток. Кое-кто, однако, поигрывал на рояле, а кое-кто был католиком. Многие из года в год уезжали во время сезона на континент, все в одни и те же места. Эти были причислены к территориальным войскам, другие — к коллегии адвокатов; порой кто-нибудь писал картину или начинал заниматься благотворительностью. Словом, в Клубе стоиков собрались люди самых разнообразных вкусов и наклонностей, но с одной общей чертой: независимым доходом; и судьба была так милостива, что иной раз они, сколько бы ни старались, не могли от него избавиться.
