Боже, этот голос был из такого далёкого прошлого. Не может быть…
Чед Бойл встал с кресла, в котором он всё это время сидел, и отбросил в сторону журнал о стрельбе. Он улыбнулся Эйс своей чокнутой улыбкой.
— Я же говорил, что тебе от меня не сбежать, Дотти! Мы будем играть. Ты что, до сих пор не поняла, дура? Ад — это не черти с вилами. Ад — это другие люди!
Эйс почти обрадовалась тому, что по её щёкам потекли слёзы.
Но посмотри, товарищ, разве мы с тобой не в равной мере важны? Мы оба имеем значение, разве нет?
«Об использовании зеркал в игре в шахматы»,
Майлоу Темесвар.
У Доктора зачесался лоб. Почесав его, он встал и оглянулся на Трэло и Хатчингсов.
— Доктор, теперь вы можете ответить на несколько вопросов? — спросил Питер.
— Да. Как там ребёнок?
Доктор уже прекратил свои лихорадочные размышления и казался почти спокойным, его лицо было полно угрюмой решительности.
— С ней всё хорошо, — Эмили подставила свой палец малышке, и та держалась за него ручкой и молча смотрела на женщину. — Самая тихая девочка на свете, да?
— Да, — Доктор помахал малышке рукой и улыбнулся, но ответа не получил.
Питер Хатчингс достал блокнот и сел с деловым видом:
— Итак. Что такое Времяточец?
Доктор взглянул на Питера и, похоже, решил, что настало время что-то объяснить. Он уставился вдаль, прикусив сустав пальца.
Если и был какой-то талант, которым маленький профессор не располагал в избытке, так это умение выражать свои мысли и эмоции.
— Изначально Времяточец был женщиной с планеты Ану, её звали Катака.
— Инопланетянка? — поднял взгляд Питер. — Да ладно вам!
Доктор вздохнул:
— Вы находитесь на Луне, внутри разумной церкви, и ждёте, пока станет ясно, сможете ли вы сыграть какую-то роль в спасении души женщины из пасти почти всемогущего существа. Расширьте уже свои горизонты.
— Хорошо, — Питер на мгновение подумал, что он мог заснуть в церкви, и теперь ему снится какой-то постмодернистский кошмар в стиле Диккенса. — И зачем эта Катака нас сюда перенесла?
— Я не знаю. Пока. Она меня постоянно застаёт врасплох, и это очень тревожно. Я чувствую себя рыбаком, который сплёл сеть, а затем обнаружил, что все узлы в ней развязаны.
Питер вздрогнул от того, что прозвучала такая знакомая метафора. Эмили качала головой, пытаясь понять ситуацию.
— Вы и она враги?
— К сожалению, да. Она изъяла у Эйс память — душу, если угодно. И спрятала её в своём главном носителе.
— И где же это? — присоединился к разговору Трэло, почувствовав себя немного более подготовленным к концепциям Доктора. Он не стал бы приравнивать бессмертную душу к просто памяти, но решил не спорить, а списать это на поэтический оборот.
