Что-то должно произойти, и очень скоро.
На самом пределе его чувств далёкий голос звал его, психический шёпот умолял его о помощи. Поэтому Саул пошёл на контакт и испугался, почувствовав, как это что-то заметило его, визуализировало, и не выпускало из поля зрения.
Что-то приближалось. К Земле приближался всплеск энергии, похожий на ударную волну от огромного корабля. Саул попытался проанализировать нахлынувшую эмоцию, но чувствовал только разрушение и смерть. И ненависть. Неизмеримую ненависть.
Он крикнул Трэло, но викарий, должно быть, тоже ощутил это, потому что взял ребёнка из рук Эмили и, несмотря на протесты Питера, пытался поднять её.
— Уходите! Вон! — орал он, и паства послушалась, испугавшись чего-то древнего, какой-то истерии, из-за которой они чувствовали себя незначительными и уязвимыми.
Саул тоже начал кричать, громко, его голос был похож на объединённый хор всех колледжей Оксбриджа, он разносился эхом по церкви, словно крик ангела:
— Приближается страшное зло. Уходите!
Это убедило почти всех. Люди бросились к двери. Эмили смотрела на потолок, вцепившись в пиджак Питера, но он встал и удивлённо смотрел вокруг.
Последний местный житель выбежал с криком за дверь и Трэло перепугано посмотрел на Хатчингсов.
— Пожалуйста, вы должны…
И тут на них обрушилась буря. Двери захлопнулись, и по деревне пронёсся раскат грома. Трэло в отчаянии оглядывался по сторонам.
— Что происходит? — спросила Эмили. — Что…
Старая церковь взорвалась. Огромный шар пламени пронёсся по деревне и полям. Дома испарились, люди удивлённо обернулись и превратились в летящий пепел. Звук вырвал деревья и швырнул их через луга, как раскалённые стрелы. Скот на фермах превратился в кальциевые скелеты и растёкся. Люди, бывшие на границе взрыва, бежали навстречу мощному потоку засасываемого во взрыв воздуха, и в конце концов их отрывало от земли и затягивало обратно в этот погребальный костёр, где они исчезали, как чёрные точки в ужасной белизне. Колонна огня поднялась над английской местностью, а внутри неё возникло женское лицо, наслаждающееся поглощением.
Лицо исчезло, колонна стала тоньше и превратилась в столб плазмы, отрицающий своим движением вверх законы гравитации и логики, и в конечном итоге покинувший Землю, оставив после себя жаркие вихри. Остался лишь кратер диаметром две мили. Вокруг него чётким, разборчивым почерком, буквами в несколько сантиметров была выжжена много раз повторяющаяся надпись:
