— Давай сделаем так. Со мной же всегда твой охранник. Так что бояться особо нечего. Я пока посижу и от нечего делать поизучаю родословную. Все равно врагов надо знать в лицо.
— Для этого есть специально обученные юристы и служба безопасности, получающие у меня зарплату. Вот они пусть и изучают.
— Пойми меня правильно. Чужой человек, в любом случае, подойдет к делу формально. И от него может ускользнуть то, на что обращу внимание я.
— А ты подойдешь творчески, — хмыкнул Бернат, — после чего на тебя заведут уголовное дело о ложных обвинениях, нарушении права собственности и клевете.
В дверь постучали.
— Кто? — рявкнул Бернат.
— Завтрак, господин. — Робко высунул голову Игнац Ковач.
— Сейчас! — махнул рукой старший Измирский.
— Клянусь, что буду осторожен, и любые действия предприму только после консультации с тобой.
* * *
Иржи, наконец, встал с постели и ушел в гардеробную переодеваться. Зайдя в ванную комнату для утреннего туалета, он, первым делом, взглянул на зеркало. Крови на нем не было.
«А, может, мне подмешивают в пищу психотропные препараты? И все, что я видел — это только бред воспаленного воображения?! — вдруг подумал Иржи. — Но кому надо свести меня с ума? Так. Спокойно. — Художник вытер полотенцем выбритое лицо и обработал щеки и шею лосьоном. — Кроме меня странности подмечали несколько людей. И, потом, зеркальная дверь… А проверю-ка я ее на брате!»
И он, зажав кусок обломанного лезвия между пальцами, открыл дверь и крикнул:
— Бернат, подойди!
Когда брат вошел в двери ванной комнаты, Иржи стоял с задранной рубахой и пытался заглянуть себе через плечо.
— Взгляни, что там у меня чуть выше поясницы чешется?
Бернат смерил его странным взглядом, но подошел и поднял рубаху:
— Где?
— Вот здесь, справа! Вчера был на этюдах, боюсь, не подцепил ли клеща? — Крутясь и изворачиваясь, Иржи легонько полоснул лезвием по пальцу брата.
— Ай, черт! — Зашипел Бернат. — У тебя здесь кусок проволоки!
Капля крови шлепнулась на белый кафель. Брат облизал пораненный палец.
— Возьми перекись! — Иржи аккуратно избавился от лезвия и, нагнувшись, впитал кровь куском бинта. — Ну как?
— Нормально! — буркнул Бернат. — Меньше лазай по чужим заборам. Целее будешь!
Как только он вышел из ванной, Иржи мазнул кровавым бинтом по зеркалу и во все глаза приготовился смотреть. Но… зеркало, не меняясь, ехидно отражало его вытянувшееся лицо. Тогда художник, сморщась, словно во рту оказался кусок лимона, проколол палец себе. И приложил к гладкой поверхности. Черный затхлый проход немедленно открыл свой зев.
