Йожеф откашлялся:
— Вчера он весь вечер и, похоже, ночь провел с той балериной. Поэтому я и не выспался.
— Знаешь, милый Фаркаш, каковы бы ни были объедки и, как бы одуряюще они не пахли, суть их от этого не изменится. Ты пей вино, оно легкое. Кушай плотней. Гонки за любовью они такие… изматывающие. Могут забыть покормить.
И художник, приглашающе взмахнув рукой, вонзил вилку в кусочек аппетитной и сочной гусятины.
На сцене гремела попсовая музычка, иногда сменяемая минором струнного квартета. Деловые люди пили и обсуждали своих протеже. Смотреть было не на кого и слушать было нечего, поэтому любопытный Иржи, смакуя кремовое пирожное, повернулся к охраннику.
— Скажи, Йожеф, а у тебя есть девушка? Или нет? Наверное, плотный график работы мешает личной жизни?
Разомлевший от вина и спокойного соседства Фаркаш не заметил никакого подвоха и спокойно ответил:
— Ну да, конечно есть. Только не девушка, а жена. Уже три месяца! — он полез рукой в карман пиджака и достал портмоне. — Вот!
С маленькой фотографии на Иржи смотрело простенькое чернобровое личико с немного длинноватым носом.
— Красивая и кого-то напоминает… Нет, сейчас не вспомню! — Одобрил выбор парня Иржи и, опустив на глаза пушистые ресницы, спросил: — Не боишься оставлять ее одну на сутки?
— Нет! — улыбнулся охранник. — Что там может случиться? У нас живет большой пес. На рынок с ней ходит. Дом караулит. Я деньги зарабатываю и жду, когда подарит первенца.
— О, она уже в положении? И когда ждать сего замечательного события?
— Нет, пока нет. Но я надеюсь… Знаете, господин Измирский, она так любит новые платья и украшения! А какие сапожки на зиму я ей купил! Со стразиками! — Глаза Йожефа подернулись дымкой сладких воспоминаний.
— Желаю вам обоим вечной любви. — Вздохнул художник, переживающий такую «любовь» по нескольку раз в год. — Смотри, Фаркаш, кто к нам идет… Видит Бог, я хотел остаться незамеченным! — пропел Иржи, поднимаясь навстречу даме.
— Господин Измирский! Я не поверила своим ушам, когда мне сказали, что Вы здесь! — Дама достала сигарету, сунула ее в мундштук и протянула Йожефу. Тот привычно достал зажигалку.
— Госпожа Варади, господин Фаркаш. — Представил их друг другу граф.
— Не могу поверить, что Вы, граф, здесь один, без поклонников, без спутницы… — дама легла бюстом на стол. Иржи отодвинул столовые приборы.
Дама выпустила дымную струю в сторону соседнего стола.
— Ну почему же… — граф томно вздохнул и положил изящные пальцы на крепкую ладонь охранника. Когда тот покраснел и попытался вывернуться из захвата, то был неприятно удивлен той силой, с которой художник припечатал его руку к столу.
