- Дай Бог памяти... - задумчиво начала баб Маша. - Так, две девушки в месяц пропадали, а за полгода, стало быть, двенадцать девушек. Да, ровно двенадцать.
Мои мысли скакали, играя в чехарду. Двенадцать, значит. Одно из самых магических чисел. Много чего с ним связано... И что именно на этот раз?
- И вы считаете, что Ольга имеет отношение к пропажам девушек? - поинтересовалась я.
- Кто знает, - пожала плечами женщина. - Просто с ее появлением все и началось, и как-то резко поменялось. Лилит в том числе. Она, кстати, через месяц тоже пропала, но не одна, а с Петей. Это тоже местный парнишка. У них там вроде любовь начиналась. Лилит Веда сама нашла, домой привела, но и она какая-то странная была, и буквально на следующий день они из села уехали. А вот Петю так и не нашли. Его мать после этого умом тронулась и, хоть и прошло уже пять лет, до сих пор сына ищет.
Я глубоко вздохнула и, почувствовав на себе взгляд, обернулась. Седовласый, а это именно он смотрел на меня, тут же скрылся из виду.
- А ты, стала быть, новая хозяйка Вединого дома? - спросила старушка. Я кивнула. - А с Ведой что?
- Бывшая хозяйка умерла. - уклоничиво ответила я.
- Царствия ей небесного... - сказала баба Маша и перекрестилась, а потом налив нам по очередной рюмашке, спросила:
- А ты как, надолго сюда али на время?
- Пока не знаю. Приехала на дом посмотреть, а тут выясняется что у дома такая история. - ответила я и повертела в руках только что налитую хозяйкой рюмку с настойкой. Здесь я опять почувствовала, что на меня поглядывают с крыльца и тихо спросила:
- А это ваш муж? - женщина кивнула. - А почему он так странно на меня смотрит?
- Не обращай внимания. Он у меня слегка не в себе. Проблемы с головой и памятью.
Я покосилась на мужа бабы Маши и, выпив настойку, полезла в карман, из которого достала желтый полупрозрачный камень овальной формы:
- Это циркон, камень для улучшения памяти, - сказала я, протягивая минерал женщине. - Положите его в правый карман мужа, и постепенно ему станет значительно легче.
Женщина начала рассматривать мой скромный подарок, почему-то периодически усмехаясь, а я поднялась из-за стола:
- Ладно, спасибо вам большое. Я пойду, - и, улыбнувшись, зашагала в сторону калитки, но меня вдруг остановил мелодичный голос соседки:
- И тебе спасибо, Лилит.
Я обернулась и, сняв очки, подмигнула бабе Маше.
С участка я выходила слегка пришибленной. От услышанного. Особенно про маму. Когда Веда говорила, что она "ушла", вариант суицида даже в голову мне не приходил... Ушла. Вот так. Сама. Добровольно. Оставив мать и новорожденную дочь. Она не хотела меня и, подозреваю, даже ненавидела. Наверное, ей больно было смотреть на плод своего позора, ежесекундно вспоминая ту ночь... А тетушка? Неужели она и в правду причастна к пропажам тех девушек? И Алексея этого? И Пети? А главное, зачем ей все это было нужно? Как всегда - вопросы.
