— Не знаю…
— Почему ты не рассказал мне?
— Не хотел тебя втягивать, но теперь…
Более-менее успокоившись, я оттолкнул его. Даня опустил взгляд и заметил язычок пластыря в вырезе моей футболки.
— Что это?
Попытка отпихнуть его локтем провалилась — Новиков без труда переборол сопротивление. Оттянул ткань, заглянул, нахмурился…
— Что это? — повторил он теперь уже севшим, тяжелым голосом.
— Порез, — выдохнул я.
— Это они сделали?
— Да…
Даня отступил на шаг.
Вдруг развернулся, пошел на кухню. Я осторожно двинулся за ним, словно охотник за собакой, взявшей след. Притормозил на повороте, но внезапный шум придал мне ускорения.
Грохнула посуда.
Даня сидел на корточках, согнувшись и зарывшись пальцами в волосы. Дышал урывками. Неподалёку валялись осколки разбитой кружки.
— Дань…
— Дай мне минутку, — прошептал он.
Я осел на стул. И вот странно, даже Рита не рискнула подходить к сгустку ярости в лице её хозяина, хотя никогда не упускала шанса до костей вылизать ему лицо, стоило этому самому лицу оказаться на досягаемом уровне. Она, как и я, лишь наблюдала за напряженной спиной с каким-то особым, глубинным пониманием.
Мне же стало легко и немного, самую малость, грустно.
Он правильно сказал — а что мы, в сущности, друг о друге знаем?
Если бы не Никита, я бы повел себя, как скрытная мразь. Даня же с трудом справлялся с эмоциями — я не видел такого ни разу в жизни и, если честно, никогда больше видеть не хотел.
— Покажи, — тихо попросил он, спустя самые долгие пять минут в моей жизни.
— Зачем?
Даня выпрямился. Когда он поднял взгляд, я понял, что каждым произнесенным словом влияю на эмоциональное равновесие и всего одним отказом легко расшатаю хрупкий баланс.
Поэтому я стянул футболку. Отлепил пластырь, поморщившись от мимолетной боли. Дал Новикову увидеть порезы.
Даня прижался лбом к моему плечу. Шепнул:
— Прости. Прости, я так разозлился. Я не должен был… не знал.
И затих.
Я закрыл глаза, боясь что мои собственные эмоции сожгут меня заживо. Это была последняя капля в море переживаний, но её оказалось достаточно, чтобы прорвало все плотины сразу.
Психика защитилась привычным способом:
— Ты всегда такой несносный, когда психуешь, придурок?
— Я всегда несносный, — Даня попытался вырулить на мою волну, но быстро скатился обратно. — Что мне сделать…
— Для начала объяснить, кто вышел из твоей квартиры несколько минут назад.
— Кто?.. А. Это был Лёша. Который мотоциклист. Мы с ним вроде как дружим.
Я отстранился, молча залепил ранку, натянул футболку обратно. Уткнулся взглядом в свои колени.
