И, боже, я почти протрезвел от желания.
В следующий момент я очухался уже возле его лица, завороженный эмоцией, как тот несчастный зверек — фотообъективом. Данька почувствовал. Открыл глаза, тихо выдохнул…
— Блэкджек, скажи, что ты чувствуешь то же самое…
— М.
Сказать я не мог, потому что с упоением целовал местечко под ухом, плавно переходящее в линию челюсти. Постепенно развезло настолько, что я позабыл о всякой осторожности — обнял, прижался к груди, вздрогнув от приятно-острого контакта кожи с кожей. Кровь шумела в голове. Очень шумела, прям как соседи по выходным.
— Нежности, — шепнул Даня, осторожно прижимая меня к себе. — Почему ты такой нежный и при этом такой едкий?
— Пошел на хуй, — ласково прикусывая мочку его уха, пробормотал я. Сердце моё танцевало чечетку, член был заинтригован происходящим.
Когда мы осознали, что оба неслабо завелись, случился катарсис. Отсоединились быстро и так же быстро устроили друг другу вторую паническую атаку.
— Знаешь, в фанфиках на этом не останавливаются, — глотнув коньяка прямо из горла, заметил я. — Им не страшно. Никому. А мне — да. Очень страшно, Данька…
— Мне тоже. Только не реви, а то вон, глаза уже увлажнились.
— Если я сейчас разревусь, то обмою свой стояк слезами. Но не обольщайся, это конина не в то горло пошла, — я отсалютовал ему бутылкой в стиле капитана Джека Воробья. — Ты вообще в курсе, что у меня есть член?
— Ты серьезно? Член? Как так?
— Сам в шоке.
И мы заржали, не в силах выдержать всё это дерьмо, которое свалилось на нас чудесным субботним вечером.
— Оставайся ночевать.
— Эй, я не настолько пьян.
— Настолько. Ничего такого, зайчик, приставать не буду, только и ты не приставай, договорились?
— Я ничего не могу обещать, я ни в чем не уверен, я вообще всё.
Данька снова оказался рядом, навис сверху и, отобрав бутылку, поставил её на спинку дивана. А потом, схватив за затылок, поцеловал настоящим, глубоким, сексуальным поцелуем-удавкой, от которого ни черта не дышится. Подцепил языком язык. Игрался, паскуда, как ему вздумается. И меня расплавило.
Волна удовольствия погребла под собой даже страх.
Член снова заинтересовался, поэтому спустя несколько горячих минут контакта, Даньку пришлось отстранить. Ну, не только из-за члена, ещё и легкие слиплись, но это сущие мелочи.
— Не морочь мне голову, Тесаков, — серьезно сказал Новиков. — Только попробуй завтра прикинуться шлангом и сказать, что ничего не помнишь.
Я высунул язык и спрятал обратно.
