— Костя?
— Голова закружилась. Я сейчас.
Даня медленно приблизился, тронул мою макушку.
— Ты зачем волосы…
— Не трогай, — подавив порыв нагрубить, я выскользнул из-под его руки. — Пожалуйста, не трогай меня. Чего ты с лекции ушел?
— Я чем-то тебя задел, Блэкджек? — он говорил тихо, но для меня голос звучал, словно в динамике телефона на максимальной громкости — почти оглушающе.
— Мне просто нехорошо, — наконец, выдавил я.
— Ты расстроен. Учитывая, что последний, с кем ты говорил, был я, то вывод напрашивается только один.
Я поднял глаза и увидел, что он не хмурится, как мне представлялось, но на лице отпечаток чистого, без примесей, волнения.
Сжало внутри, будто кто-то впустил в грудь огромного рака и тот ухватился клешнёй за сердце, взяв заодно края лёгких и вены-артерии. И потащил, сука, в неведомые рачьи дали…
— Прости. Тебе плохо, а я… — Данька ломко улыбнулся уголком губ. — Давай потом поговорим, пошли в медпункт.
— Не надо кудахтать надо мной, окей?
— Могу покукарекать, — в своём духе ответил Новиков, чем моментально свел злость на нет. — Приступать?
— Боже, даже побузить не даст… — рассмеялся я. — Дань, я потерялся. Мне нужно время разобраться.
— Тебя раздражает то, как я себя веду или то, что я говорю?
— Меня раздражает то, что я думаю, — не заметив, как меня подвели к откровенности, выдал я.
— Давай так. Скажешь честно — отвечу честно.
Я сделал шаг. Новиков медленно выдохнул и вопросительно поднял брови.
— Я немного увлёкся. И понял, что меня куда-то не в ту степь потянуло. Ты хороший друг, всегда был… не хочу, чтобы это изменилось.
— Прости. Я сбил тебя с толку? — и всё-таки он прикоснулся — что ему мои запреты? Положил руку на плечо, слегка сжал. — Успокойся, ага? Ты… нет тем, на которые мы не могли бы поговорить. Но судя по тому, что ты тут мямлишь, ты ещё не готов, так что давай всё-таки отложим этот разговор для других, более приятных времён.
Нет, это ненормально — быть настолько понимающим и проницательным при общей долбанутости на всю голову.
— Хорошо…
— Эй, чел, ты весь мокрый. Подожди меня — схожу за твоими вещами и провожу к гардеробу.
— Ко-ко-ко, блядь, ко-ко-ко-ко.
— Ты щас довеселишься — на руках понесу, как невесту.
Даня вдруг зажался и растрепал волосы на затылке.
— Извини. Я научусь контролировать свой язык, обещаю.
Мой жестокий рак оживился и с новой силой потянул так приглянувшийся ему ком органов.
— Господи, я ничего такого не… хорошо, соглашусь, язык ты используешь не по делу. Есть куда более интересные способы его применения, нежели нести чушь.
