Интересно, сколько секунд мне останется жить, если я озвучу свои любимые ассоциации? Про пауков и прочих интересных существ ему точно рассказывать не стоит…
Поставив дыбом шевелюру, совиная срань снова переводит на меня взгляд. Неужели я задал столь сложный вопрос?
- Саске, ты ловишь сигналы с Марса?
- Ты можешь запороть весь эпизод.
- Не уходи от темы, - атакую в лоб. Хитрая улыбка все-таки выползает на лицо.
- Я от нее и не уходил. Мы ведь говорим о фокусе?
- И все-таки, в чем причина протеста?
Складывает руки на груди и молчит.
- У тебя какая-то область мозга блокируется, что ли? Так трудно ответить?
- Отвали, - снова возвращается к готовке. Вот, ну не идиот? Так…
Поднимаюсь, подхожу ближе, обнимаю гада со спины. Целую открытую область шеи, едва-едва касаясь кожи губами. Запустив руки под футболку, провожу пальцами по животу. Саске партизанит и делает вид, что увлечен готовкой.
- Я хочу знать, - зарывшись носом в волосы, хихикаю и морщусь. Ежиные колючки. – Пожалуйста… ответь.
- Да, я беспокоюсь. Доволен?
- А то… - блаженно улыбаюсь. Саске вздрагивает от прикосновений, но все равно держится отстраненно. Ему слишком тяжело быть откровенным со мной. – Если поможешь - точно справлюсь.
- Не в этом дело. Просто такие вещи не делаются за два-три дня. Кому нужен неоправданный риск?
- Саске, для меня находиться с тобой в одной комнате – уже риск.
Весело хмыкает. На поле боя Учиха чувствует себе увереннее, подобные подколки нам привычны. Язвить легче, чем произнести простое «я беспокоюсь».
- Подай тарелки.
Слушаюсь и повинуюсь. Наблюдаю за тем, как он выкладывает обед и неожиданно ловлю себя на мысли, что хочу поцеловать плотно сжатые губы. По-настоящему. Что ж, эффект внезапности мне в помощь.
Перехватив руку с лопаткой в области запястья, притягиваю Учиху ближе. Он сглатывает и растерянно моргает. Черт, ну что такое? Я даже на первом выступлении так не нервничал. Сердце бьется гулко, отчаянно, сильно. Не дав себе времени на раздумья, резко придвигаюсь, но почему-то замираю в сантиметре от его губ.
Саске тоже каменеет. Пронзительно смотрим друг другу в глаза, по спине бегут мурашки. Его рука едва ощутимо дрожит в моих пальцах. Странно. Всё это так странно. Вот оно как, значит, когда любишь и знаешь, что чувства не безответны?
- Что… такое? – у великого и ужасного Учихи заплетается язык. Свершилось!
Мягким рывком сокращаю оставшееся расстояние. Очень-очень нежно касаюсь губ Учихи своими. В какой-то момент кажется, что Саске огреет меня лопаткой по голове. Но нет, отвечает. Осторожно, неспешно. Его губы сухие. Движения неторопливые, изучающие, такие тягуче-вязкие. В голову приходит нуга и мед. А еще карамель. Свободной рукой касаюсь лица, ласково сдвигаю темные пряди к уху. Теперь Саске перехватывает инициативу, касается кончиком языка моих губ.
