В конце 20-х годов были опубликованы работы этнографа А. Н. Максимова, в которых наряду с рядом спорных положений содержались ценные мысли и замечания, проливавшие свет на проблему доместикации. Этот исследователь, как никто другой из профессиональных этнографов до него, подчеркнул высокую социальную роль раннего скотоводства, значение стада как показателя персонального престижа и богатства, а также как важнейшего средства установления социальных контактов [205, с. 4—10]. Вместе с тем, не проводя четкого различия между приручением и одомашниванием, ученый не нашел и рационального объяснения происхождения последнего. А. Н. Максимов не видел разницы между современным промышленным мясным животноводством и примитивным (разведением животных на мясо, как правильно указывал полемизировавший с ним С. Н. Быковский [53, с. 21]. Следствием такого подхода стал парадоксальный вывод о том, что молочное использование животных предшествовало мясному [205, с. 16, 17, 21].
А. Н. Максимов внес большой вклад в изучение вопроса о происхождении оленеводства [206, с. 3—32]. Проанализировав типы оленеводства в Евразии, ученый пришел к заключению о существовании двух независимых центров доместикации северного оленя (скандинавский и саяно-тунгусский). В обоих случаях, по его мнению, доместикация происходила под влиянием развитых скотоводов, что позволило отвергнуть идею самостоятельного одомашнивания оленя бродячими охотниками. Весьма ценными представляются аргументы А. Н. Максимова, направленные против теории симбиоза. Он показал, что дикий олень не только не идет навстречу человеку, но оказывает ему всяческое сопротивление.
В этот же период В. Г. Богораз-Тан выдвинул гипотезу о двух моделях становления скотоводства, которая существенно повлияла на распространение в советской науке идеи о самостоятельной доместикации оленей охотниками Севера. Ученый считал, что скотоводство возникло, во-первых, для «забавы» у примитивных земледельцев, приручавших разных птиц, грызунов и т. д. (мелкое скотоводство), во-вторых, у степных охотников на крупных травоядных (крупное скотоводство) [42, с. 81–84].
Первое автор связывал с оседлостью, второе — с подвижным образом жизни; первое — с доместикацией отдельных особей, второе — целых стад. Главным механизмом доместикации у охотников он считал загонную охоту и содержание животных за изгородями, не указывая, однако, как последнее могло сочетаться с подвижным образом жизни. Слабость аргументов В. Г. Богораз-Тана заключалась и в том, что приводимые им примеры относились к высокоразвитым земледельческо-скотоводческим обществам. По мысли этого автора, вторая модель порождала кочевое скотоводство. Он считал, что лишь в дальнейшем произошла интеграция обеих систем хозяйства. Важным представляется введенное этим исследователем деление скотоводства на более раннее мясо-шкурное и более позднее молочно-шерстяное. Определенную (хотя и не основную) роль в процессе доместикации он отводил тотемичееким воззрениям древних. Он допускал возможность распространения домашних животных из первичных центров путем обмена или похищения.
