— Выходи за меня замуж! — неожиданно для самого себя сказал он. — Сегодня пойдем к моим родителям, познакомимся. Нет, сегодня отец в полете… Завтра или послезавтра. И сразу после праздников подадим заявление!
— Ты серьезно? — засмеялась Инесса. — Такого у меня еще не было!
— О чем вы там шепчетесь? — ревниво спросила Алла.
— Секрет! — сказал Балаганский.
— Потом поговорим! — Инесса положила свою ладошку на его тяжелую руку. — В таких делах спешить нельзя.
Уже после полудня стали прощаться. Вначале ушли девушки, парни стали обмениваться впечатлениями.
— Я Мишке сказал: помоги девочке, а он ее… Хорош помощник! — смеялся Веселов, и Балаганский его поддерживал.
— Ладно, я просто раньше вас начал, — защищался Дыгай. — А вы что, по-другому помогали?
— Слушай, Мишка, а что между ними общего? — спросил Веселов. — Марина и эти девочки — разных полей ягоды!
— Не знаю, — пожал плечами Мишка. — Они одновременно в Иняз поступили и первое время вместе квартиру снимали, чтобы дешевле. А потом в общежитии место появилось, Маринка и переехала. А на Новый год девчонки в какую-то компанию намылились, но когда Маринка расписала, какие тут крутые парни, они и переиграли…
Балаганский покачал головой.
— Не совсем так. Та компания у них сорвалась, вот они к нам и пошли.
— Сорвалась? — удивился Дыгай. — Маринка говорила наоборот — им до последнего звонили и звали, а они отговаривались.
— Ладно, какая разница! — вмешался Веселов. — Главное, Новый год встретили отлично. А есть примета: как встретишь год, так его и проведешь!
Товарищи с ним согласились как по первому, так и по второму вопросу. Расходились все довольные праздником.
13 января 1982 года
Москва
На стене за столом секретаря комитета комсомола майора Беликова красовался вымпел «За высокие показатели в социалистическом соревновании». Сам майор в форменной рубашке с расстегнутым воротником и отстегнутым, висящим на заколке галстуком деловито перебирал какие-то бумаги, не обращая внимания на вошедшего Веселова. Каждую свою речь он начинал словами: «Мы, ракетчики…», хотя в войсках не служил, что объяснял внезапно севшим зрением, и после окончания академии сразу занял свое нынешнее кресло. Однако, сидя в нем, он дослужился до майора гораздо быстрее, чем в ракетной шахте.
То ли за напористость и прямолинейность, то ли за непропорционально крупную голову на хрупком туловище, Беликов получил прозвище Гвоздь. И действительно, с погонами, свисающими с плеч, он был похож на вбитый в кресло гвоздь больше, чем на ракетчика. Веселов невольно улыбнулся.
