Он приподнял за лапы перевернутый букет из развернутых крыльев и болтающихся тусклоглазых головок.
— М-м, — мурлыкнула Даша, — как интересно… А Борька только двух принес, и то таких вот, тощеньких, — и показала на лысух.
Сладостны были Кириллу Валерьяновичу эти слова! Нет, все же славно, что они не уехали.
— А где ваш… э…
— Любовник, — подсказала Даша.
— Приятель, — как бы не расслышал он подсказки. — Что-то не заметил я его нигде, когда подымался.
— Птичек своих пошел потрошить. А почему вы передумали выселять нас, можно спросить?
Гляди, не забыла, отметил Кирилл Валерьянович и сказал:
— Любопытно стало познакомиться с вами.
— Со мной? Или с нами обоими?
— С вами вообще, с патриотичной этой самой волной. С дочерью мы как-то редко видимся, понимаете ли…
— Понимаю, еще как понимаю… — засмеялась она чему-то. — Значит, будем знакомиться. А сейчас идите, Кирилл, мне надо себя в порядок приводить, скоро Борька заявится.
И Кирилл Валерьянович, представьте, повернулся и пошел, А когда она крикнула вслед: «Значит, вечером мы у вас?» — он закивал и даже замахал своими утками.
— Да, да, обязательно! Буду рад!
После запоздалого, зато куда как основательного завтрака, после трех кряду кружек крепчайшего чаю отправился Кирилл Валерьянович разделывать свою добычу.
Спустился он на противоположную от бухточки сторону острова и долго шел вдоль золотисто шумящей стены камыша, пока не встретил бочажок, полный темной прозрачной воды. Тень его упала на воду, и тут же из бочажка вильнула серая струя, расталкивая стебли, — то пасся сазан, и прездоровый. Надо будет подстеречь его тут с ружьем. Кирилл Валерьянович присел у воды на корточки, вынул нож и принялся за работу.
Когда уже и с утки, и с селезня были стянуты перчаточками шкурки, когда их тушки, неотличимо уже полые и культяпые, рядышком легли в кастрюлю, только тогда из камышей выступил кот и уселся в нескольких шагах, окутав лапы дымчатым хвостом. Кирилл Валерьянович сделал вид, что не заметил его. Но и кот оставался невозмутимым, не облизывался, и глаза его были холодны. Просто сидел и смотрел, как человек занимается обычными человеческими глупостями, превращая вкусную еду бог знает в какую дрянь.
Первым не выдержал характера Кирилл Валерьянович:
— Ба, кого я вижу! Какая высокая честь!
К иронии кот остался вполне равнодушен. Он сам не опускался до шуточек и уж тем более не одобрял суесловия других.
— Лева, как же тебе не совестно, Лева? — подступил с другого боку Кирилл Валерьянович. — Ждать себя заставляешь, как должностное лицо, а ведь ты дитя природы, Лева, инстинкты твои не испорчены. Хочешь жрать — будь на месте, и вовремя. Или ты не хочешь? Честно — кто тебя накормил? Любовник?
