— Как ты? — спросил я, вглядываясь в её лицо.
Она пожала плечами.
— Хорошо. Лучше. Я поговорила с моим папой.
То, как она сказала «моим папой» с оттенком уверенности и облегчения в голосе, подсказало мне, что её отец развеял заблуждение, на которое мы все попались.
— Так значит ты знаешь правду? — спросил я.
Её брови немного нахмурились, и она кивнула.
— Да, но она не такая, как думает Ашер.
Я кивнул.
— Мы знаем. Мама всё объяснила.
Глаза Дикси расширились, и она посмотрела в сторону нашего дома.
— О, на самом деле, когда?
— Два дня назад. Я был бы здесь раньше, но нам всем требовалось время… осмыслить это… ты понимаешь? — Она медленно перевела печальный взгляд на меня, и мне захотелось пнуть себя. Зачем я сказал, что знаю уже два дня и не пришёл к ней? Насколько это глупо? — Мне жаль, — пробормотал я, — очень жаль.
Она заставила себя улыбнуться и покачать головой.
— Нет, всё в порядке. Я тоже знала и не пришла. Я просто… — она сделала паузу и нервно сглотнула. — Неважно. Я не придала этому смысл. Думаю, это были несколько сумасшедших дней.
— Да, — согласился я, а затем потянулся, чтобы взять её за руку. — Но я никогда не переставал любить тебя. Я любил тебя даже тогда, когда думал, что это неправильно. Я не могу просто вырезать из себя эти чувства.
Она оставалась напряжённой, и её взгляд метнулся к моему дому. Я знаю, что это из-за Ашера. Она ждала его. Мне следовало этого ожидать. Я должен был знать, что это произойдёт. Он был тем, кого она потеряла, после чего так и не оправилась. Всё написано у неё на лице.
— Я ждал из-за него, — сказал я ей. — Из-за него я не пришёл сразу. Я дал ему шанс. Но он пришёл ко мне сегодня утром и сказал, чтобы я навестил тебя. Чтобы не заставлял тебя больше ждать. Чтобы я любил тебя больше, чем когда-либо сможет он, потому что ты заслуживаешь этого. А не его.
Боль вернулась в её глаза, и я захотел зарычать из-за несправедливости. Почему Дикси не чувствует подобного ко мне? Я ждал её. Я верен ей потому, что люблю. Почему она должна хотеть его больше? Он отправил меня к ней. Он позволил ей уйти.
Я здесь. Не он.
— О, — сказала она, не в состоянии смотреть на меня, вместо этого она изучала свои руки.
Просто грёбаное «о».
— Дикси, ты по-прежнему этого хочешь? Нас? — спросил я, желая, чтобы она посмотрела на меня, чтобы дала мне хоть что-нибудь, что угодно.
И наконец она подняла взгляд и посмотрела на меня.
— Стил, а ты хочешь этого?
Она ещё спрашивает?
— Больше всего на свете, Дикси.
