Его первый детский резервуар, сколоченный из такого неподходящего материала, как дерево, нещадно протекал, и бережливый отец отругал сына за это, как он выразился, «сито», которое только напрасно расходует воду. Шеп стал с большей изобретательностью подбирать предметы: миски с отколотыми краями, руки и ноги отвергнутых сестрами кукол; теперь из отобранных им сосудов вода могла только испариться. Впоследствии его игры становились все более живыми, предметы пришли в движение, в процесс были вовлечены лодки с гребным колесом, лопасти которого плюхали по воде, самолетики, парящие над заливом с подвешенными к ним всевозможными предметами, баллончики, позвякивающие кусочками ракушек или осколками стекла. Это хобби сохранилось и по сей день. В противовес безжалостной практичности его каникул выбранные сосуды казались фантастически легкомысленными.
Это оригинальное хобби выросло не из напыщенной метафоры, выражающей его характер, а из банального детского увлечения. Каждый июль Накеры арендовали дом в Уайт-Маунтин, рядом с которым протекал широкий бурный ручей. В те времена у детей были настоящие летние каникулы, туманный горизонт скрывал издержки беспорядочного времяпрепровождения. Очевидная бесконечность была мнимой, но от этого не менее притягательной. Возможность импровизировать, как виртуозный саксофонист. Для него мелодия бегущей воды была связана с покоем, усталостью и медлительностью, нехваткой остроты, по которой дети в эти промежутки между математическими лагерями, дополнительными занятиями, уроками и строгим, четким распорядком совсем не скучали. Именно такой видится и Последующая жизнь, уже не в первый раз подумал он и налил еще на пару пальцев бурбона. Он мечтал вновь вернуться в лето. На этот раз на весь год.
Ни одно занятие в воскресной школе или в Группе христианской молодежи не могло сравниться по значимости для формирования его характера с поездкой в Кению, в которую Гэбриэль Накер взял своего шестнадцатилетнего сына. Под эгидой пресвитерианской программы по обмену его преподобие согласился преподавать в небольшой семинарии в Лимуру, небольшом городке в часе езды от Найроби, и привез с собой семью. К огромному сожалению Гэбриэля, самым сильным впечатлением для его сына стало не страстное желание семинаристов познать Евангелие, а покупка продуктов. В их первый поход за провизией Шеп и Верил повезли родителей на местный рынок с прилавками, заваленными папайей, луком, картофелем, маракуйей, бобами, цуккини, тощими курицами и оковалками говядины: все это обернулось пятью до отказа забитыми сумками. Будучи человеком расчетливым – одной из претензий к нему отца до сих пор оставалась его излишняя увлеченность деньгами, – Шеп с легкостью в уме конвертировал шиллинги. Вся их ноша в результате обошлась в три доллара. Даже для 1972 года это была смешная сумма за провиант на неделю для всей семьи.
