– Скажешь нам? – последовал вопрос.
И снова «Да». Дух Йорга оказался очень покладистым.
– Твой убийца – один из членов клуба? – спросила Левакина.
Дух подтвердил это предположение. По комнате пронесся неясный вздох. Кто-то что-то зашептал, но в темноте говорившего было не видно. Францева цыкнула, и полная тишина восстановилась.
– Убийца присутствует сейчас здесь?
Самсонов смотрел на блюдце. Он хотел понять, почему оно двигается, но не мог: казалось, что кончики пальцев сидевших за столом лишь слегка касаются его краев, и никто не прикладывает ни малейших усилий, чтобы переместить его.
Дух ответил «Да».
– Убийца стоит около стола? – проговорила Левакина.
На этот раз дух ответил отрицательно.
Самсонов предпочел бы, чтобы медиум отдалась во власть духа, и Йорг поговорил бы ее устами, но, видимо, Левакина все же решила не поддаваться на уговоры Францевой и остаться в сознании.
– Убийца сидит за этим столом? – продолжала допрос девушка.
Ответа пришлось ждать долго, и когда блюдце дернулось, Самсонов невольно затаил дыхание. Но его и всех остальных ждало разочарование: блюдце лишь немного сместилось в сторону положительного ответа и замерло.
– Убийца среди сидящих за столом? – повторила Левакина.
Блюдце не двигалось.
– Ты назовешь нам своего убийцу?
Никакой реакции духа.
– Убийца сидит справа от меня?
Молчание.
– Убийца сидит слева от меня?
– Убийца напротив меня?
Самсонов внимательно следил за реакцией тех, кто присутствовал за столом. Веретнов сидел, поглаживая моржовые усы. Глаза у него были опущены – вероятно, потому что без очков он все равно видел плохо. Рыбкин тяжело дышал, хотя благодаря открытым форточкам в комнате было совсем не душно. Донников просто пожирал Левакину глазами. Малинин поглядывал на сидевших вокруг с ироничной ухмылкой. Когда Самсонов встретился с ним глазами, он беззвучно усмехнулся и покачал головой. Один Антонов, похоже, был полностью поглощен сеансом.
Тем временем дух по-прежнему игнорировал вопросы медиума. Полицейскому даже пришло в голову, что Йорг покинул комнату и вернулся в высшие сферы – ну или где он там обитал.
– Я чувствую, что кто-то из присутствующих испытывает страх, – проговорила Левакина. – Духу это мешает. Пусть тот, кто боится, выйдет из комнаты.
Никто из присутствующих не пошевелился. Самсонов мысленно усмехнулся: страх, по идее, должен был испытывать убийца, которому грозило разоблачение, так что, выйдя из комнаты, он выдал бы себя. Ожидать этого было наивно.
