Самсонов взял у него телефон.
– Алло.
– Леня правду говорит, – голос у Антонова был немного смущенный. – У нас роман, и мы договорились в тот день встретиться. У меня сел сотовый, и из-за этого вышла вся эта неразбериха.
Самсонов сбросил вызов и вернул телефон Рыбкину.
– Можете быть пока свободны, – сказал он.
– Вы не скажете никому? – умоляюще проговорил тот, вставая.
– Если не будет необходимости.
Рыбкин постоял в нерешительности, видимо прикидывая, можно ли считать это достаточной гарантией, потом медленно кивнул и вышел.
Самсонов встал и подошел к окну. За стеклом раскачивались на ветру деревья, небо затянули тучи, лишь на горизонте виднелся клочок голубого неба. Похоже, вскоре должен был полить дождь. Полицейский приоткрыл окно и вдохнул прохладный воздух.
Чем больше он углублялся в это дело, чем больше данных у него появлялось, тем запутаннее все становилось. Показания свидетелей не упрощали, а лишь усложняли ситуацию. Самсонов прислонился лбом к прохладному стеклу и закрыл глаза. Надо было возвращаться в управу. Его ждала куча дел: предстояло всерьез заняться покушением на Малинина. Было кое-что, смущавшее старшего лейтенанта, но, чтобы разобраться с этим, ему требовалась полная картина произошедшего.
Самсонов достал мобильник и набрал номер такси.
Глава 10
Слишком много вопросов
Перед старшим лейтенантом были разложены все отчеты оперов, следователей и криминалистов с места преступления – того, где убийца пытался прикончить одну из намеченных жертв – Малинина.
За окном лил дождь, ветер яростно раскачивал деревья, будто пытаясь вырвать их с корнем и унести в неведомую даль. Самсонов задумчиво смотрел на улицу, но видел множество фактов, каждый из которых представлял часть мозаики, никак не желавшей складываться. Он вспоминал последние события дня.
Пока он ехал в такси, ему позвонил Дремин и сообщил, что Малинина перевели в палату.
– Я еду туда, – сказал он.
– Встретимся в больнице, – ответил Самсонов.
Опутанный прозрачными трубками и утыканный катетерами, бывший биатлонист выглядел едва живым. Врачи сказали, он потерял много крови, и им едва удалось вытащить его с того света, хотя сама по себе рана оказалась не очень серьезной. Если бы лезвие вошло чуть левее, все было бы кончено, но убийца промахнулся и никакой жизненно важный орган не задел.
Лицо Малинина уже не выглядело добродушным, теперь оно больше походило на восковую маску. Справа на скуле чернел синяк, над правым глазом виднелся зашитый шрам от рассечения.
