Наверное, вид у него был совсем больной, потому что, когда он появился в холле «Табии», Кроликова бросилась к нему, выбравшись из-за стойки с поразительным при ее габаритах проворством.
– Господи, что с вами случилось! – воскликнула она, хватая Самсонова под руку, словно опасаясь, что он сейчас свалится на пол.
– Да все нормально, – пробормотал он, стараясь непринужденно улыбнуться.
Видимо, этот жалкий оскал окончательно убедил Кроликову в том, что полицейскому необходима помощь, потому что она усадила его на диван и отправилась за сладким чаем и неким Филатовым, который как раз в этот день был в клубе и играл с Рыбкиным. Он врач и, по мнению Кроликовой, должен немедленно явиться и исцелить старшего лейтенанта.
И она действительно привела к Самсонову Филатова, бледного мужчину высокого роста, с темной щетиной на щеках и аккуратной эспаньолкой. На тонком носу у него поблескивали круглые очки в роговой оправе, которые он снял, прежде чем заговорить:
– Ну, любезный, на что жалуемся? – Филатов присел на диван рядом с полицейским. От него пахло дорогим парфюмом и сигаретами. – Мне сказали, что вы буквально при смерти.
– Неправда! – возмутилась Кроликова, протягивая Самсонову чай. – Не так все было.
– У меня недавно было сотрясение мозга, – ответил Самсонов, чувствуя неловкость из-за того, что человека оторвали от игры ради него. Он помнил Филатова по фотографии, и на снимке он не показался ему таким крупным. – Но пришлось выписаться.
Врач прищурился.
– Выписаться?
– Ну, я сам себя выписал.
– Понятно. Вы знаете, чем это чревато?
– Я знаю, чем чревато мое отсутствие там, где я должен быть.
– Всегда на передовой, да? – с пониманием кивнул Филатов. – Ладно, давайте-ка я проверю у вас пульс. И давление надо бы измерить, но у меня нет с собой тонометра.
– У меня есть, – откликнулась Кроликова. – Сейчас принесу.
Только через четверть часа Филатову удалось вернуться к игре, оставив Самсонова на попечение Кроликовой, которая прежде всего проследила за тем, чтобы он допил сладкий чай – похоже, она считала его панацеей от всех недугов.
– Анна Юрьевна, спасибо за чай и вообще за заботу, но я приехал по делу, – сказал старший лейтенант, когда на дне кружки оставалось совсем немного. – Вашу дочь зовут Алиса, верно?
– Да. – Кроликова непонимающе сдвинула брови. – А что? При чем тут она?
– Не могу объяснить. Пока, во всяком случае.
– Что это значит? Вы меня пугаете. Зачем расспрашивать об Алисе? Какое она имеет отношение к вашим делам? Вы ведь ищете убийцу.
