– Тогда это что за мужик?
– Некий Виктор Потапов. Я сравнил его фотку со снимками членов «Табии» и, по-моему, он ни на кого не похож. Конечно, прошло несколько лет, и все же…
– А отпечатки пальцев? Их ты проверил? Мы же брали пальчики у всех членов клуба.
– Поручил ребятам из лаборатории.
– Пусть пробьют по базе архивных дел, – подумав, сказал Самсонов. – Может, у нас на этого Потапова что-нибудь есть.
– Хорошо, сделаю. Пока это все.
– Погоди, а Веретнов? Где его фотка?
– Отсутствует. Он не входил в отряд на тот момент, когда делались снимки. Возможно, присоединился к «Гамбиту» позже, а может, и нет.
– Блин! Но все равно я уверен, что это одна компания.
– Согласен. Преступник выбрал жертв по определенному принципу, и теперь мы знаем, по какому. Они все из одного отряда наемников.
– Надо попросить Башметова, чтобы нашел побольше людей, и организовать слежку за всеми подозреваемыми.
– А ты кого имеешь в виду? – осторожно спросил Дремин.
– Желательно всех членов клуба, – ответил Самсонов. Он уже достал мобильник, но что-то в тоне коллеги его насторожило. – А что такое?
– Забудь! – махнул тот рукой. – Пока ты был в больнице, мы уже пытались провернуть этот искрометный план со слежкой. Башметов звонил наверх и просил людей. Угадай, что ему ответили.
– Ясно, – Самсонов помрачнел.
– Сказали, что наш отдел и так расследует дела раз в сто лет, в отличие от других, которые работой завалены по горло и ведут параллельно по несколько дел.
– Так не угодно ли нам выкручиваться самим? – понимающе кивнул Самсонов.
– В точку.
– Понятно. – Самсонов встал. – Ладно, я съезжу домой. Хоть душ приму.
– Что значит «съезжу»? – встрепенулся Дремин. – Ты на ногах еле стоишь. Я тебя отвезу!
– Нет, я доберусь на метро или…
– Никаких возражений, Валер. Не хватало еще тебя разыскивать. Сейчас отнесу отпечатки этого Потапова ребятам, чтобы забили в базу данных, и поедем. Никуда без меня не уходи.
– Ладно, – сдался Самсонов, садясь обратно на диван. – Уговорил.
* * *
Дома Самсонов впервые за последнее время увидел себя в зеркале. Похудевший, с темными кругами под глазами, воспаленными опухшими веками и огромным темно-синим фингалом на скуле. Теперь понятно, почему прохожие посматривали на него так странно.
Самсонов невесело усмехнулся. Он бы променял свое сотрясение на еще одну пару таких же фингалов и тысячу недоверчивых взглядов – лишь бы мозги встали на место и не тошнило все время.
Но подолгу разглядывать себя не входило в привычку Самсонова. Как и собирался, он прежде всего принял контрастный душ. Ему показалось, что он давно не испытывал такого блаженства.
