Крики теперь звучали четче, как и звон металла, но Торгрим пока еще не видел сражающихся. Голоса разъяренных людей становились то громче, то тише, похожие на шум мощных волн, набегающих на галечный пляж.
Злость, ярость, недовольство нарастали в стенах форта уже несколько месяцев, дремали, но росли и крепли, как зерно под землей. В Вик-Ло собралось почти три сотни человек — воинов, привыкших к ярости битв и нежности женщин, но не имевших ни того, ни другого.
Зимний дождь шел почти непрерывно, ветер был свирепым и холодным. Они удерживали людей в домах, когда тем не приходилось работать, а когда приходилось, превращали труд в мýку. Во всем форте насчитывалось лишь две дюжины женщин: по большей части старухи, либо замужние, либо те и другие одновременно. Впрочем, имелся скромный запас вина, меда и эля. И точно так же, как гниль разрастается в темных влажных местах корабельного корпуса, ярость северян нашла себе идеальные условия в ту зиму в Вик-Ло.
Торгрим Ночной Волк делал все, что только мог придумать, чтобы воспрепятствовать этому, однако ему казалось, что он пытается отвести корабль от подветренного берега: он вкладывал в это все свои умения и знания, но крушение было неминуемым, он разве что добился отсрочки того момента, когда оно произойдет.
Уловки, на которые Торгрим пускался, чтобы отодвинуть катастрофу, были разнообразными и до поры действенными. Видное место среди них занимала тяжелая работа, поскольку он знал, что нет ничего лучше для усмирения страстей.
После битв предыдущего лета остался один-единственный драккар — «Лисица», и он мог нести не больше тридцати воинов, так что постройка кораблей стала основным приоритетом для обитателей Вик-Ло. За долгие зимние месяцы они построили три драккара, воплощая видения Торгрима с помощью топоров и рубанков, зубил и сверл.
Сначала отряд викингов отправился в леса за несколько миль от безопасного форта, чтобы валить деревья для кораблей, сражаясь с волками и разбойниками, затем сбрасывать дубовые и сосновые стволы в реку Литрим и сплавлять их до форта, стоящего в ее устье.
Других людей послали восстанавливать вал, окружавший Вик-Ло, который в лучшие времена представлял собой вполне внушительное заграждение, но теперь превратился в осыпающиеся кучи земли и гнилой палисад. Это был грязный изнурительный труд, и когда заканчивался короткий световой день, у рабочих оставались силы только на то, чтобы поесть, выпить и рухнуть на постель. Чего и добивался Торгрим.
