В этом бою на высоте семь тысяч метров наши летчики дрались без кислородного оборудования. Бой складывался трудно, изнурительно: большие перегрузки, огонь "мессершмиттов", превосходивший пулеметный огонь И-16. Да и скорость вражеских истребителей была выше, чем у наших. Но ребята выдюжили - помогла тренировка обходиться на огромной высоте без кислородных баллонов. Я, как сейчас, вижу вернувшихся с задания летчиков: их покачивало, они шли, словно по палубе корабля в штормящем море...
А еще запомнилось прощание с Барселоной. Не по себе было расставаться с испанскими друзьями. Но наступили последние незабываемые минуты: рукопожатия, слезы на глазах, не по-испански сдержанные пожелания и напутствия Лопес-Смита, Андреса, Ортеги, Кармен, десятков других моих друзей: "Камарадо Антонио, мы увидимся! Вива Русия!.."
Через несколько часов - Порт-Боу. Полтора года назад, когда я впервые увидел этот город, он сверкал на солнце белизной, опрятностью своих домов, купался в зелени садов и скверов. Порт-Бoy сказочными уступами спускался от предгорья Пиренеев к самому побережью Средиземного моря. И вот одни развалины, груды кирпичей, щебенки, битого стекла. За околицей города обуглившиеся маслиновые рощи, мертвые виноградные лозы. Даже море пустынно ни паруса, ни рыбацкой лодки. Только небо по-прежнему ослепительно лазурное.
Я ехал с группой советских добровольцев. До Парижа мы добирались автобусом. И очень обрадовались, когда увидели здание советской колонии, военное представительство, где нас уже ждали. После радушного приема и отдыха нам объявили, что в нашем распоряжении несколько дней для знакомства со столицей Франции.
А затем путь на Родину - морем. У причала порта Гавр мы сели на теплоход "Феликс Дзержинский". Уже подана команда - на родном языке:
- Стоять всем по местам: с якоря и швартовых снимаемся!..
Загремели лебедки, выбирая якоря, и вот судно медленно отошло от стенки причала. Подав прощальный гудок, теплоход направился на северо-запад, к Ла-Маншу. Море в это время всегда неспокойно и бурно, но мы его не замечали, мы жили одним желанием - поскорее добраться к родным берегам.
При входе в Кильский канал наш теплоход был задержан сторожевым катером, на мачте которого развевался германский флаг. На борту катера я увидел несколько человек в фашистской форме. Они быстро поднялись на нашу палубу, и капитан судна пригласил немцев в свою каюту, заставив всех нас изрядно поволноваться: кто-кто, а уже мы-то знали повадки немецких фашистов.
