Незаметно поезд отошел. Когда перед окнами вагона замелькали станционные постройки, я понял: моя жизнь делает огромный скачок вперед. Теперь я буду, как и мои товарищи, которые сейчас воюют там, за пиренеями, полпредом советского народа.
В купе мягкого международного вагона я мысленно прощаюсь с местами, знакомыми и близкими, - полями и лесами, городами и селениями, что мелькают перед окнами. Наконец показалась станция Барановичи, в то время пограничный город. Он стал пограничным после захвата панской Польшей еще в годы интервенции Антанты западных областей Белоруссии и Украины.
Таможенный досмотр. Через несколько минут вижу пестрые столбы: один с гербом СССР, другой с польским орлом. И - прощай, Родина! Скоро ли я увижу тебя, Новгород-Северский, мой древний Черниговский край...
* * *
Новгород-Северский, в старину сильно укрепленный город-крепость, где-то в глубине веков потерял точную дату своего основания, как и многие древнерусские поселения. Еще во времена княжения в Киеве (летописи сообщают год 988) Владимира Святославовича на правом крутом берегу Десны возвышался единственный холм - останец, как бы защищаясь рекой и кручами от набегов с юго-востока свирепых кочевников с половецких земель. Князь Владимир повелел поселить лучших мужей из северных земель Руси: "...от словен, от кривичей, от чуди и от вятичей", чтобы беспокойные и воинственные печенеги не могли беспрепятственно вторгаться в южнорусские земли. И как добрую память о Новгороде Великом - Владимир Красное Солнышко до Киева княжил около десяти лет в этом городе - "мужи от словен" назвали эту крепость Новгород-Северским. Такая даль времен, что дух захватывает!
Здесь, в имении помещика Ямщицкого, в бедной батрацкой семье и прошло мое детство. Это поместье находилось на юго-западной окраине города. Семья наша ютилась в небольшой пристройке к господскому дому. А было нас девять душ - отец, мать, семеро ребятишек, мал мала меньше, - и всех надо накормить, обуть-одеть. Хотя проблема эта решалась по-крестьянски просто: штаны старшего брата, когда он вырастал из них, переходили к меньшему - и так до полной ветхости. То же делалось и по женской линии. Всем четырем братьям и трем сестрам слишком рано довелось взглянуть недетскими глазами на этот неспокойный и сложный мир...
До Октябрьской революции в провинциальном городке не обитало и десяти тысяч жителей. В основном - беднота, батраки. Положение рабочих было не лучшим: трудились от зари до зари, а удел тот же - беспросветная нужда, неграмотность. Были в нашем городе дворяне и помещики, интеллигенция и духовенство. Из учебных заведений - трехклассная приходская школа, где я получил начальное образование. Она в моем сознании до сих пор как стежка-дорожка в большой мир. Я и сейчас вижу небольшое одноэтажное зданьице, огороженное высоким забором, немного в стороне - еврейская синагога. Давно уже ничего этого нет, но память с детских лет накрепко держит мой первый храм науки.
