Семь минут длились нескончаемо долго. Наконец Графф, вычурно выругавшись, сказал: «Проклятие! Ожидание хуже всего! Заходим и если что, тогда просто добьём несчастных! Они достойно служили под моим руководством и я не хочу что бы они мучались…» — он начал быстро раскидывать недавно созданный троицей завал, ему никто в этом не помогал.
Шильд нервно кусал себе губы, пока Марк весело потирал руки и толкал друга в объёмное брюхо, словно ожидая какую развесёлую потеху увидеть прямо сейчас.
Когда дверь рывком отворилась под усилиями коммандора Граффа, то двум агентам министра Дезидерия и начальнику тюрьмы предстало следующее зрелище: четыре надзирателя, самые крупные из жертв — лежали на полу, прямо у двери, в лужах собственной блевотины и сжимали в руках по табурету. Писцы почему то все трое уткнулись в стол лбами и так и замерли, найдя свою смерть тихо и без особого сопротивления злой судьбе. Лишь старуха кухарка тихо подскуливала в углу и трепыхалась, вся в своих рвотных выделениях. Видимо она выпила слишком мало отравленного вина что бы быстро скончаться.
Подняв немощную старческую голову на тонющей куриной шее, она протянула руку и прокричала, точнее попыталась, а на самом деле громко зашипела, почти шёпотом, видимо от наступившего бессилия от постоянных рвотных спазмов: «Проклинаю вас, предатель! Изменщик! Мы вместе столько лет, а вы, господин коммандор, как после…» — договорить начальник тюрьмы ей не дал: он в мгновение подскочил к своей многолетней кухарке в одном длинном прыжке и с силой воткнул длинный стилет ей в грудь, потом резко выдернул его и ещё дважды вонзил в маленькое, щуплое тело старушки ещё дважды стальное жало.
Женщина пару раз пронзительно ойкнула и немного потрепыхавшись, возможно это лишь показалось Шильду, замерла на полу кабинета.
— Всё. Отмучалась… — успокоившись констатировал Графф, вытирая стилет о старушечьи одежды и брезгливо обходя лужи с блевотиной. — Что делаем далее, господа имперские агенты?
— Ммм… Что? — спросил немного выбитый последними событиями Шильд, но быстро взял себя в руки. — Верно! Усыпляем Руфуса настойкой и ложим в ящик для перевозки, что бы он нам не сопротивлялся и не привлекал внимание при транспортировке. Потом направляемся в замок, где он должен будет находиться ближайшее время, до прихода усиленных конвоев, а потом…
— Что с моими людьми прикажете делать? — глухо спросил Графф, глядя куда поверх головы высокого Шильда.
