Я повернулась, чтобы спросить, что она имеет в виду, но Мак подошел с другой стороны.
— Он тебя беспокоит? — спросил он. — Если да, то тебе следует попросить поменять группу. Мисс Миллер, может она изменить группу?
— Никто не может переходить из группы, — сказала она ему, но небольшая улыбка омрачила ее в основном серьезное указание. — Бери все необходимое, возвращайся к своему столу, и волнуйся о своем собственном проекте.
Я осторожно, на этот раз, чтобы ничего не разлить, несла поднос с химическими веществами к нашему столу. Я буду спокойнее, говорила я себе. Я буду хладнокровной и собранной. Это не сработало.
Кей листал пустой дневник моей матери.
— Хм, эта книга скучная, — сказал он.
— Ах! — я потянулась за ним, но он уклонился от меня, обмахиваясь страницами как веером.
— Я надеялся на колоритные тайны, — он заметил имя, вытиснутое на внутренней стороне обложки. — Кто такая Кира?
— Я, — ответила я, не уверенная, почему лгу.
— Хм, псевдоним? Ты не очень плодовита, — сказал он, подавая дневник обратно. — Ты, наверное, хочешь поработать над этим.
— Да, — согласилась я.
Всё что угодно, чтобы вернуть дневник в безопасность сумки. Я потянулась за ним снова, и вновь он выхватил его.
— Если только, — размышлял он, поднимая одну из пробирок, в которой Камилла смешивала реактивы.
— Эй, — выкрикнула Камилла.
— Кей, пожалуйста, — сказала я. — Это всего лишь пустой дневник.
— Люди защищают лишь то, что ценно для них, — заявил он, проливая жидкость над станицами.
Я в отчаянии смотрела на мокрый дневник моей матери. Он испортил его?
Цвет страниц начал меняться, как будто темные чернила кровоточили на страницах. На секунду я подумала, что увидела что-то. А затем бумага словно очистилась, страницы вновь стали пустыми.
Кей пожал плечами.
— Думаю, вы были правы, — сказал он, положив дневник передо мной. — О, хорошо. Эй, я хочу есть. Рис, у тебя есть, что перекусить?
— У меня разве когда-нибудь было, чем перекусить? — пробубнил Рис.
— Надежда никогда не умирает, — ответил Кей. — C’est la vie![11]
Он побрел к двери.
— Класс по-прежнему не следует покидать, — сделала ему выговор мисс Миллер.
— Закуски, — пожал плечами он. — Я, возможно, вернусь.
Мисс Миллер откинулась на спинку стула, явно разочарованная им. Мак с подозрением смотрел на него.
Я откинулась на стуле, угнетенная состоянием дневника моей матери. Свернувшиеся страницы окрасились химическими пятнами. Почему он отнесся к моей вещи так неосторожно? Неужели он плохо думает обо мне?
