– Я уже третью машину проверил. Хотел масла слить, бензин-то проверял уже, нет нигде. Капот открыл, подсветил… Смотрю, а там – ничего, понял? Пошёл к следующей… Потом ещё… И получилось, что они все – будто выпотрошенные.
– И что?
– Да кто его знает. Чё-то подумалось, странно это. Неспроста, ёмана. Да к бабке не ходи, неспроста!
– Наверняка. Только вообще-то всё, что произошло за сегодня – или уже за вчера, не знаю, сколько времени сейчас – оно одинаково странное. И всё явно неспроста…
– По-любому. Ладно, закипело там вроде.
Не сказать, конечно, чтобы это было самое вкусное в жизни Валеры питьё – но уж точно одно из. Все соки, лимонады, вина и экзотические напитки не шли ни в какое сравнение с этими каплями обычной кипячёной воды из закопчённой пластиковой бутыли. И плевать на специфичный привкус, плевать, что обжёг язык – это было просто божественно.
С трудом удалось заставить себя оторваться и оставить на потом, чтобы было чем запить скудный ужин из нескольких пачек сухариков. Евген, которому отошли несколько из них, громко хрустел и чавкал, – но даже это не могло испортить наслаждение моментом. Все страхи и опасения наконец отошли на второй план.
– Ну чё, по койкам?
– Куда?
– Спать, говорю, пошли. Один хрен темно же. Чур, вон та – моя!
– Что твоя?
– Машина, говорю. Я вон в той сплю…
– А-а-а…
На сытое – хотя какое сытое, одно только название – брюхо мозг Валеры начал тормозиться и работать с перебоями. И парень счёл за лучшее взаправду переместиться в горизонтальное положение, оставив все заботы на следующий день.
Он завалился на заднее сиденье какого-то автомобиля, захлопнув все двери. И в этот момент вдруг отчётливо осознал своё полное одиночество. Раньше просто некогда было задуматься ни о чём таком, всё время приходилось решать какие-то сиюминутные задачи, думать получалось только о более приземлённых вещах. А тут вдруг навалилось… Парень с тоской вспомнил родителей, друзей, знакомых. Отчаянно хотелось верить, что у них всё хорошо и в порядке, – но возможности убедиться в этом, к сожалению, пока не было. К счастью, длилось такое состояние недолго, усталость не дала долго предаваться тоске. Глаза сами собой закрылись, а мысль прервалась, не окончившись.
Он проснулся резко – вот спал как убитый, не видя сновидений, а вот – лежит с широко открытыми глазами, не двигаясь, и пытается понять, что же его разбудило. Уже слегка светало, хотя всё ещё было достаточно темно. Сколько времени точно, определить не представлялось возможным – но похоже было, что где-то от четырёх до шести.
