— Может быть хотите чая или кофе? — спросил ректор, передавая мне подписанное разрешение
— Нет, спасибо, может как-нибудь в другой раз! — ответила ему, желая побыстрее отсюда исчезнуть, а в его компании мне и чай не полезет, еще подавлюсь и умру, сам будет не рад, что предложил.
— Тогда, хорошего отдыха! — проговорил он.
— И вам того же! — после чего меня сдуло ветром.
После занятий забежала в кондитерскую, купила с собой разных вкусностей, и поехала домой, где меня встречали словно именитого гостя. Наготовлено было столько всего, что мне за неделю столько не съесть, не говоря уже про пару дней.
Матильда все время расспрашивала меня про учебу, про парней, отец, устав от женских разговоров, оставил нас двоих наедине.
— Матильда, скажи мне, что значит, когда мужчина говорит, что голодный? — задала ей волнующий меня вопрос.
— Рианна, так это и ежу понятно, что кушать хочет! — посмеялась она.
— Так в том-то и дело, что не ест! — озвучила свои мысли вслух, после чего Матильда покраснела.
— Ты знаешь, о чем идет речь? — заговорщицки спросила у нее. — Ну скажи, пожалуйста! — молила ее.
— Скорее всего ему не хватает женской ласки в постели, — выпалила она, заставив теперь покраснеть и меня до кончиков волос.
— Какой ужас! — только и смогла я произнести.
— А что тебе кто-то так намекал? — поинтересовалась она.
— Неа, еще чего! — возразила я.
— Слушай, Матильда, а ты изменилась я смотрю, даже соскучилась по тебе, — резко сказала ей то, что у меня было на сердце.
— Я смотрю, и ты тоже! И если честно, то тоже по тебе соскучилась, — что-то прослезилась она, затем поднялась и достала со шкафчика белое вино.
О, нет! Только не это! Прошлый раз ничем хорошим не закончилось! Но Матильда уже открыла бутылку и поставила два бокала. Не могла же я ей сейчас отказать выпить пару глотков. Только пара глотков потом, как выяснилось, перелилось в целую бутылку, которую мы все же выпили с Матильдой.
Когда отец решил заглянуть к нам, то мы обе уже были хорошо разогреты.
— Но я же не сказала твоему отцу, что это ты порезала тогда мои платья, — возмущалась она.
— Матильда, прости меня! — заплакала я.
— О, кумушки! Вот оставь Вас на часок одних! А ну марш в кровати! — он пытался быть строгим, а сам мог рассмеяться в любую секунду. Матильда, как праведная жена, пошла исполнять указания мужа. — Обе! — теперь уже поднялась и я, отправившись в свою комнату.
На часах уже было начало двенадцатого. Надо было идти мыться, и я немного страшилась этой мысли. Так никакого мыла, полотенце рядом с собой держать!
