и малой ценности — возымели бы у нас совершенно одинаковые последствия, независимо от строя — демократии, парламентаризма или монархического правления. А вот отношение английского государства к капитализму было отношением преимущественно к трудовому капитализму, который способствовал экспансии британской державы и народности по всему земному шару. Вопрос о том, какие мероприятия финансово–политического характера могли бы послужить в Германии тому, чтобы сбросить удушающее бремя рантье и при этом полностью удовлетворить притязания и ожидания подписчиков на займы, важен сам по себе. Во всяком случае, наивысшая с хозяйственно–политической точки зрения рационализация хозяйственного труда, т. е. экономическое премирование рациональной прибыльности производства, т. е. «прогресса» в этом технико–экономическом смысле — как ни любить и ни ненавидеть его — представляет собой жизненно важный вопрос не только для положения нации в мире, но и вообще для возможности ее сносного существования. И поэтому настоятельная политическая необходимость заключается в том, чтобы жаловать носителям этого рационального труда, по крайней мере, тот минимум политического влияния, каковой обеспечивается для них лишь равным избирательным правом. Ибо в том важном пункте, каким является интерес к рационализации хозяйства, — вопреки всем социальным противоречиям — интересы рабочего класса не всегда в деталях, но, пожалуй, в принципе идентичны интересам занимающих высшие организаторские посты предпринимателей, а те и другие идентичны политическим интересам в сохранении положения нации в мире и диаметрально противоположны интересам всевозможных любителей теплых местечек и всех конгениальных им сторонников экономического застоя. И представляется, что влиянию первых прослоек надо способствовать именно в тот момент, принципиально неправильное рассмотрение коего уже может бросить тень на наше будущее. Ибо — и это третья, совершенно несомненная перспектива — годами мы будем жить под знаком «переходной экономики» с нормированным распределением сырья, с распределением международных платежных средств, а по возможности — и самих предприятий, и их клиентуры. Ясно, что это может стать как удобной возможностью, которой не суждено повториться в смысле рационализации хозяйства, так и, как раз наоборот, разведочной шахтой для так называемых среднесословных экспериментов в наихудшем из мыслимых смыслов этого слова, каковым почти всегда злоупотребляют. С помощью системы государственных квитанций и сходных средств можно в массовом порядке субсидировать разного рода «самостоятельные» жизни на нищенском уровне и, прежде всего, идеал всякого мелкого капиталиста, нищенское, но уютное существование у
