— …И та сорочка, которую мы ему подарили на девятилетие, уже почти начала тебе подходить, хотя бы по росту… — поддакивала Петуния, воинственно размахивая поварёшкой. На заднем плане Дадли осторожно прислушивался к событиям, не переставая есть.
— …Да! А за это ты обвиняешь нас в том, что мы тебя травим? Подлец, негодяй! Надо было выгнать тебя ещё тогда, когда ты только пошёл в эту школу, чтоб ей пусто было! Яд, да, это всё твои зелья виноваты! Совсем с ума сошёл, в котле всякую бурду варить!..
Поттер, которого немилосердно трясли во время всей тирады, безучастно изучал потолок. Потом он перевёл спокойный и безмятежный взгляд на дядю. Легко положил ладонь на одну из сжимающих его футболку рук…
…В следующую секунду Вернон корчился на полу, скуля и баюкая на глазах опухающее запястье. Гарри с абсолютно бесстрастным выражением лица смотрел на катающегося по полу пунцового Вернона, а затем перевёл ледяной взгляд изумрудных глаз на Петунию. Петуния снова выронила поварёшку.
Поттер повернулся к Дадли. Дадли скрылся за горой еды в тарелке, — благо, это было несложно. Поттер снова повернулся к Петунии.
Её лошадиное лицо вытянулось так, что казалось, будто подбородок упёрся в живот.
— Пошёл прочь из моего дома, мерзкий неблагодарный ублюдок, — твёрдо заявила Петуния, отступая в кухню.
Поттер никак не отреагировал на это заявление. Он наклонился к дяде, который, увидев склоняющегося к нему племянника, побелел от страха и попытался отползти.
— Вон из моего дома! — умоляюще проскулил Вернон, царапая паркет тапками.
— Вон из нашего дома, дорогой, — поправила Петуния, осторожно выглядывая из-за косяка двери.
— Но он ведь свидетель, который может подтвердить, что я героически победил восемь извращенцев, трёх эксгибиционистов, двух мазохистов и стриптизёршу, — вякнул Дадли, но стушевался и заткнул себе рот картофелиной: — А, ладно. По крайней мере, я смогу забрать мою спальню.
Поттер пожал плечами, направился к входной двери и распахнул её. Мимо него внутрь пролетело пушечное ядро, долбанулось о стеклянные дверцы серванта, вызвав внутри короткую лавину из памятного хрусталя, и рикошетировало на кухню под дикий визг Петунии и Дадли. Там ядро рухнуло в тарелку и взорвалось, разбрасывая во все стороны ошмётки еды и перья и превращаясь в несколько взъерошенную, но вполне приличную сову.
Визг Петунии перешёл в ультразвук. Сова, нахохлившись, отряхнулась от еды и цепанула с тарелки Дадлички кусок колбаски. Вернон вскочил и бросился на кухню, по широкой дуге обегая Поттера и срывая на ходу с ноги тапок: «Никаких сов в моём доме!» Видимо, бравый продавец свёрел спутал сову с мухой…
