Ким повернулась к младшей сестре.
– Сара, она рассказала вам о том, что произошло?
– В ту же ночь, по телефону, – кивнула та. – А когда вернулась домой, заставила меня поклясться, что я никому ничего не скажу, и постаралась притвориться, что ничего вообще не было. Больше она об этом никогда не говорила.
Ким почувствовала растущее разочарование, но ей надо было продолжать опрос.
– А в ту ночь, когда все произошло, ваша сестра не говорила ничего такого, что могло бы нам сейчас помочь?
Голова Сары стала очень медленно наклоняться в подтверждающем жесте.
– Ну говорите же, – надавила Стоун.
Девочка глубоко вздохнула.
– Она сказала, что думает, это кто-то, кого она знает.
Как только Ким повернула ключ во входной двери, она постаралась оставить все свои дневные заботы за порогом.
Остановка в участке Брирли-Хилл по пути домой была короткой, но продуктивной.
На ее губах появилась слабая улыбка, когда она услышала топот знакомых лап по ламинату.
Стоун ненавидела входить в дом с проблемами. У ее лучшего друга их и так было достаточно в его короткой жизни.
– Привет, мальчик, – сказала она, наклонилась и потрепала пса по голове. Барни подпрыгнул, пытаясь сильнее прижаться к ее руке. Ким сняла куртку и опустилась на пол.
– Иди сюда, мой маленький кошмар, – сказала она и засмеялась, когда он запрыгал вокруг ее ног.
Как и всегда, собака двигалась сразу за ней. Бордер-колли[39] пытался направить ее к шкафу со съестными припасами.
Здесь Барни уселся и в ожидании посмотрел на хозяйку.
Когда она опустила глаза, собачий хвост подметал пол. Ким улыбнулась, засунула руку в шкаф, достала жевательную косточку для чистки зубов и попросила Барни дать ей лапу. Он дал левую, потом правую, а потом исполнил танец, который всегда вызывал у нее улыбку.
Взяв косточку, пес гордо отнес ее на свою подстилку в гостиной – туда, куда всегда относил самые вкусные вещи.
Наполняя перколятор[40], Ким вдруг поняла, что не сможет жить без него.
Но даже радостное приветствие Барни не могло избавить ее от мрачных мыслей дольше чем на несколько минут. Она пыталась убедить себя, что они связаны с этим нынешним преступлением.
Ким всегда ненавидела эту стадию нового расследования. Самая депрессивная его часть, когда надо знакомиться с жизнью жертвы и пытаться проникнуть в мысли убийцы.
Многие сведения об убитой и окружающих ее людях выясняются только после ее смерти. Здесь же был только полный придурок-возлюбленный и попытка вломиться к ней в дом. В жизни Джемаймы не было ничего, над чем можно было бы задуматься. В страну она вернулась совсем недавно, и маловероятно, что за это время девушка успела обзавестись новыми врагами. Маловероятно, но не совсем невозможно.
