И вот сегодня, в безобидный и милый четверг, мы снова отличились, особенно я. Сердце у меня заныло от недоброго предчувствия. Перед последним уроком к нам зашла Маруся с постным выражением лица — она, конечно, была уже в курсе. Учителя, небось, уж успели ей нажаловаться. Она сказала мне:
— Комсорг, оставляй класс — будет собрание.
Мы сидели притихшие и виноватые. Ждали Марусю. Юрка стоял у доски и что-то писал. Сначала на это никто не обращал внимания. Юрка все не уходил от доски, уж и Маруся пришла. Она первая прочитала то, что накропал Юрка, и сказала в пространство:
— Юмор — вещь хорошая, но сегодня он вряд ли вам поможет.
Юрка, довольный, пошел на место, а мы прочитали вот что:
«1. Что знает 8 „б“:
а) четыре действия арифметики: скольжение, причитание, умиление, изнеможение,
б) драмматику и Мексику,
в) грязнописание.
2. Чего не знает 8 „б“:
а) мать-и-мачеху (десять двоек),
б) анатомию и физиономию (три двойки),
в) триконаметрню (не изучали),
г) в мимическом кабинете мимические опыты (одна пара).
3. Что любит 8 „б“:
Получать классическое образование (играть друг с другом в классики) в универмагах.
4. Страдания 8 „б“:
„Чтение — вот лучшее мучение“.»
Прочитав все это, мы снова развеселились. Молодец, Юрка, честное слово! Надо же такое придумать! Когда он уселся рядом со мной, я сказала ему:
— Юрка, ты — гений!
Но он пресек мои восторги и заставил покраснеть:
— Бубликова, ты меня удивляешь. Классиков-то надо знать. Верно я говорю?
Последнее было сказано не мне, а новой девочке-москвичке, которая приехала к нам в сентябре. Она сидела сзади нас. Клара Радюшкина — так ее звали — заступилась за меня:
— Ну уж нашел классику! Льюис Кэрролл на любителя. Я чуть не свихнулась, когда читала. Ох и фантазия, скажу я вам! Правильно, Катя, что не читала. И не надо.
Тут я вспомнила:
— Как же я забыла! Это же «Алиса в Стране Чудес»!
Юрка сейчас же охладил мои восторги:
— Ранний склероз! Поздравляю.
И они с этой Кларой так противно захихикали. У Юрки при этом была такая самодовольная рожа. Мне прямо двинуть по ней захотелось. Пижон несчастный! Ну, ладно, думала я, я что-нибудь такое прочитаю, что тебе и не снилось, Юрочка, и посажу тебя в лужу по-настоящему.
Эх, если бы я знала, что главная неприятность впереди, я бы так не кипятилась…
Маруся между тем прекратила все наши смешки и шушуканья.
— Сегодня, — сказала она, — вы побили все рекорды — получили одиннадцать двоек. И я предлагаю провести открытое комсомольское собрание.
