Анни нравился фильм, показалась интересной фантазия его авторов и исполнителей. Краем глаза она заметила, ее престарелые соседи также разделяют эти чувства. В конце концов, реальная тема фильма сидела рядом с ними, смотрела на тот же экран и после окончания просмотра она, как говорится, будет полностью к их услугам. Вот тогда-то они постараются продемонстировать все, на что способна их фантазия!
Анни постепенно начала менять к лучшему свое отношение к происходящему на этой «вечеринке». Время от времени прикладываясь к коньяку, она даже стала лаконично комментировать происходящее на экране, что явно было по душе сидящим мужчинам. Пара ее двусмысленных фраз привела их в буйный восторг, если слово «буйный» было вообще применимо к людям их возраста. Во всяком случае, они еще больше оживились: ладони заплясали по ляжкам, сигары агрессивно запыхтели, выпуская поперек луча проектора сизые клубы дыма.
Вся в ожидании этого вечера, Анни так и не перекусила после завтрака, и коньяк, естественно, быстро подействовал на нее: она почувствовала легкость в голове и во всем теле.
Кроме того, она была чуть ли не в восторге от фильма и охотно приступила бы к своей основной работе. Однако через несколько секунд на экране появилось нечто такое, во что она поначалу никак не могла — или не хотела? — поверить.
Блондинку начали хлестать кнутом. Это был явно не бутафорский кнут из бумажных бечевок, нет, это был настоящий жокейский хлыст, ритмично опускавшийся на ее прекрасную спину. Вот еще раз, опять, опять, опять — и блондинка зашлась воплем: даже немое кино позволяло осознать и прочувствовать ступень реальной, неподдельной боли живого существа. Шершавая кожа хлыста с надсадной силой впивалась ей в спину, бока, грудь, с каждым ударом оставляя все новые и новые пунцовые потеки и ссадины.
Анни не могла вымолвить ни слова, вся подавшись вперед, неспособная оторваться от этого чудовищного зрелища. Она все еще отказывалась верить в реальность происходящего, хотя и понимала, что даже с учетом совершенства современной кинематографической техники таких комбинированных съемок пока никто не придумал.
— Виктор… — прошептала она.
— Тс-ссс, — негромко проговорил Виктор откуда-то сзади, — ей же нравится это, разве вы сами не видите?
— Но послушайте, Виктор…
— Заткните свой поганый рот и дайте досмотреть это произведение, зашипел один из стариков, повернув в ее сторону искаженное гневом и дикой страстью лицо. Если и раньше в его физиономии было мало приятного, то сейчас он стал похож на старого бульдога.