— Что это за тварь?! — спросила вампирша, не отводя глаз от арены. — Еще одно детище Саретиса?
— Смеешься, черноволосая, — фыркнул минотавр, по-животному мотнув головой. — Это — лич[2]. Правда, цепи и заклинания Владык не дают ему пользоваться магией, но и без неё он самый страшный боец из всех, виденных мной…
На миг арену поразил приступ немоты, словно отдавая дань уважения тану. И в ней отчетливо раздался крик:
— Умри достойно, брат!
Это кричал второй тан, обхватив прутья обеими руками. Даже орки, склонили головы и стучали кулаками о грудь, выказывая тем самым редкое уважения для представителей других рас Зидии.
Кральд, перехватив секиру, тем временем стал обходить парящего лича по широкой дуге. Тот, казалось, не замечал маневра, глядя перед собой наполненными туманом глазницами. Неожиданно тан бросился вперед, нанеся несколько размашистых ударов. Но противник с легкостью парировал их все. Сам же Кральд от первого выпада отлетел на несколько шагов назад. На лезвии его оружия появилась изрядная выщерблина. Бойцы стали кружить, выискивая слабые места в защите друг друга. Затем, как по команде, бросились в атаку. Кральд нанес еще один удар, когда страшное лезвие косы с легкостью отделило голову тана. Вверх ударил фонтан крови, радостно встреченный толпой. Тело, простояв еще одно мгновение, словно прощаясь, рухнуло на песок. Лич же, не выказав за весь поединок ни грамма эмоций, так же спокойно скрылся в темноте прохода. Словно ночной кошмар, ушедший с наступлением утра.
— Это немного нечестно, скажу я вам, — произнесла вслух Паола, просто, чтобы увидеть реакцию остальных. Но все, казалось, спокойно отнеслись к возможности встретиться с этим ужасом на арене. Кроме Эрдано и Минервы. Минотавр был опечален, и не скрывал этого. Минерва же излучала почти осязаемую ярость, не видя и не слыша ничего вокруг. Она смотрела на тёмный зев коридора, в котором скрылся лич. Губы её шептали что-то и обостренный слух Паолы среди шума и криков выделил одно единственное слово, что повторяла сейчас женщина-воин:
— Кристо.
Но Игры продолжались дальше, и не раз еще песок окрашивался кровью сражавшихся на нем бойцов. Уже не надеясь поучаствовать в сегодняшних поединках, Паола едва не пропустила своё выдуманное имя.
— Вор’рен’кай! Аэдаль!
Она не слышала, кого вызвали на арену перед ней, поэтому шла, немного растерянная. На песке уже стоял её противник и с неприятным чувством Паола обнаружила в нем кх’миса. «Ну что ж, — прошептала она себе под нос, — это будет поучительно!»
