— Госпожа, — с порога защебетала служанка, — Я сейчас у мастера Келна была. Он мне таких ужасов нарассказывал, душа в пятки уходит. Говорит, этой ночью сынка прелата нашего порешили.
— Прям-таки порешили?! — позволила себе высказать сомнения вампирша.
— А то! По крышам десятки тварей каких-то носились, до сих пор там чистильщики черепицу битую собирают. И всё из-за козней Муэро этого. Давно уже слушок ходил, что подлец магией балуется. Да не какой-нибудь, а самой что ни на есть тёмной.
— И что же никто не донёс на этого «достойного» горожанина?
— Донесёшь тут, — фыркнула Фельдия, смешно сморщив нос. — Когда отец его — прелат Бергазино, двери к наместнику ногой открывает. А остальные слуги Единого в рот ему заглядывают. Тут же сам у заплечных дел мастеров и окажешься. За клевету и поклёп на достойного члена городской общины и столпа общества, — служанка, очевидно, воспроизводила чьи-то слова. Но делала это нарочито гнусавым голосом, что, в конце концов, Паола не выдержала и расхохоталась.
— Ну вот, наконец, госпожа улыбается. А то стоило мне только выйти, а Вы уже темнее тучи стоите, — затараторила Фельдия, и, развивая успех, продолжила: — Так что город перекрыт, повсюду стража рыскает, да поверенные Бергазино к людям цепляются. Говорят, отец целую кучу золота пообещал тому, кто укажет на убийцу сына.
— Занятно, — произнесла вампирша. — Так, а с обувью моей что?
— Ох, про обувь-то я и забыла. Простите госпожа, — служанка стала быстро распаковывать внушительную коробку, которую принесла с собой. Поочередно извлекла из неё с видом бродячего фокусника женские туфельки, ботиночки и сапожки.
— Вот. Мастер сказал, что обувка у Вас — отличная. Он только каблучок подобьет, да пару набоечек заменит и будет она вам служить дальше. А это пока примерьте, вдруг, что и подойдет. Зря я, что ли, такую красоту через полгорода пёрла.
— Действительно, Фельдия, — проявила солидарность вампирша. — Ты давай, тоже себе что-нибудь подбери. Я оплачу.
— Уф, госпожа, — Фельдия растерялась и не находила слов, лишь беспомощно хлопала ресницами.
— Давай, давай, — подбодрила её Паола, примеряя туфельку с крупным, но невысоким и устойчивым каблуком. Под подолом платья всё равно не видать, а в случае непредвиденной ситуации она не будет напоминать пугало, которое раскачивает шаловливый ветер. Закончив с гардеробом, Паола изъявила желание пообедать в общей зале, чтобы погрузиться в непередаваемую атмосферу сплетен, баек и небылиц. Фельдия, находящаяся в состоянии легкой эйфории, умчалась исполнять пожелание госпожи, а Паола, еще раз оглядев себя в зеркало, спустилась в зал.
