Но Уесли больше не было в ее жизни и все было хорошо. Должно быть хорошо, верно? Не похоже , что у нее был выбор. Нет, у нее был выбор, напомнила она себе. Отпустить его было ее выбором. Вернуться к Сорену было ее выбором. И попытка стать счастливой в сравнении с погрязшей в мучениях тоже было ее выбором. Норе было не свойственно выть без дела, если, конечно, это не касается постели с красивыми мужчинами и с еще более красивыми женщинами.
Нора пыталась изобразить дружескую улыбку, пока шла к входной двери фермерского дома. Сорен сказал, что она должна задержаться хотя бы на четыре часа. Четыре часа. Она могла. Она сможет выдержать четыре часа, не обращаясь к Сорену «Сэр». Она могла продержаться четыре часа, не показывая ему язык. Она могла продержаться четыре часа, не глазея на его задницу, которая выглядела незаслуженно привлекательно в джинсах, которые он скорее всего наденет сегодня. Она могла продержаться четыре часа , не признаваясь никому, что ей сложно возвращаться в «Пресвятое Сердце». Она могла продержаться четыре часа , не говоря никому, кто бы ее ни спросил, чем она занималась все эти дни, что “описывала мерзости и как людей избивают”. Она могла продержаться четыре часа, не подкатывая ни к одному из молодых парней.
Если только Микаэля тут не было. Тогда все клятвы отменяются.
Фермерский домик был белым с серой выцветшей черепицей, темно-зелеными дверями и окнами. Нора представила, что такой его вид сохранился еще с момента постройки в 1880-х. Ее шаги глухо отдавались от деревянных ступеней, пока она поднималась к входной двери. Она слышала смех внутри и снаружи дома, голоса, как кричат дети, потому что они дети и им это свойственно.
Норе пришлось собрать все силы, чтобы позвонить в звонок, а не побежать к машине. Она действительно не хотела быть здесь, совсем, вообще. Она скучала по комфорту и безопасности ее подземелья в «Восьмом круге». Она знала кем была в своем подземелье, в доме Кингсли, у себя дома. Но здесь, она не знала кем была. Элеонор? Нора? Элли? Кем-то еще? Кем-то кого она еще не встречала? Кем-то новым? Или кем-то, кем она забыла, как быть?
Она нажала на звонок и подождала, десять секунд спустя нажала снова. Она услышала еще больше смеха из-за двери, и та наконец открылась. Миссис Мэйвуд стояла на пороге в своих персиковых штанах из полиэстра и белой хлопковой блузе. Нора сомневалась, что миссис Мейвуд вообще помнит ее, но через несколько секунд глаза старушки засияли.
