Алексей Маклай
Замполитрука
***
застой (02/13)
Наш современник, офицер запаса инженерных войск вследствие изучения подземелий Копорской крепости попал в 41-ый год.
ГГ не спецназовец, не крутой “мэн”, а самый обычный человек. Правда офицер, остается офицером всегда.
Александр Михайловский
Ангелы в погонах: Крымский излом
***
издано
Некими высшими силами эскадра под управлением адмирала Ларионова клонируется и одна из копий появляется в Черном море вечером 4 января 1942 года.
Михаил Бычков
1942 - 94
**
пишется
Из кавказского зиндана в немецкий плен, оттуда в плен к партизанам.
Сергей Сезин
Нарвское шоссе
***
издано
Так уж получилось, что наш современник Саша оказался в прошлом, на рубежах обороны Ленинграда. Он не стал просвещать руководство СССР о секретах атомной бомбы или демонстрировать дремавшие в нем способности диверсанта. Он все же обычный человек и потому усилил Красную Армию только собой. Второй номер станкового пулемета честно воевал, защищая родной Ленинград, но провалиться в прошлое - это не просто выйти в соседнюю комнату и захлопнуть дверь. Шагнув туда даже против своей воли, попаданец может изменить многое. Только вот что потом случится с его жизнью? И что изменится в будущем? Лучше бы ему и не догадываться об этом…
Rein Oberst
Чужой для всех (2 книги)
1. Чужой для всех. Кн. 1
2. Чужой для всех. Кн. 2
3. Чужой для всех. Кн. 3
****
завершено
завершено
пишется
Попаданцы бывают разные. Этот особенный. Он загадка для Абвера. Он загадка для Смерш. Кто же он такой “чужой”, чуть не сорвавший операцию Красной Армии “Багратион”, а позже наголову разбивший американский контингент в Арденах?
Андрей Саргаев
День Знаний
***
застой (02/15)
После столкновения с грузовиком, груженным кирпичем, оказался в плену в 41-м.
Игорь Градов
‘Хороший немец - мертвый немец’. Чужая война
***
издано
‘Убей немца!’ - казалось, этот клич Ильи Эренбурга должен быть девизом любого ‘попаданца’ на Великую Отечественную. Но что, если тебя угораздило перенестись не в сознание нашего бойца, а в тело гитлеровского офицера? Каково оказаться в шкуре лейтенанта Вермахта в разгар Ржевской мясорубки? Что делать, если на тебе немецкое ‘фельдграу’, а твои окопы атакует советская пехота? Поднять руки? Но здесь не берут в плен. Отказаться воевать? Поставят к стенке. Стрелять над головами красноармейцев? Но они-то тебя не пощадят - ты для них та самая ‘гнилая фашистская нечисть’, которой нужно ‘загнать пулю в лоб’. Хватит ли у тебя мужества, чтобы признаться самому себе: ‘Я убит подо Ржевом’? Готов ты пожертвовать собственной жизнью не ради того, чтобы переиграть историю, а наоборот - чтобы прошлое осталось неизменным?!
