Он крепко обнял жену и ощутил, как обмякло ее тело. А когда чуть отстранился и взглянул ей в лицо, у него кровь застыла в жилах. Анна побледнела как полотно, но не проронила ни слова. Эта мужественная женщина не потеряла рассудка, не упала в обморок. Но в голубых, без единой слезинки, глазах – бездна страха. Наконец она проронила:
– Ураган.
Энрико вымученно улыбнулся.
– Что ты этим хочешь сказать, Анна? Ну потребуют с нас деньги, и все.
Она исступленно затрясла головой, упрямо отметая слова утешения.
– Мы его больше не увидим!
– Не говори так, Анна, успокойся… Мы просто обязаны сохранять спокойствие. Да, ураган, но он пройдет.
А потом началось нечто немыслимое – какая-то сумятица, шепоток, бесконечные визиты незнакомых людей, буквально заполонивших дом; они поднимались, спускались, сталкивались друг с другом, словно дом был отдан на разграбление.
В конце концов Энрико приказал слугам запереть ворота – впервые за все годы.
Обычная в таких случаях суета. Присланные из города карабинеры, а с ними даже капитан и майор, бесконечные, бесполезные допросы следователя, адвокаты в поисках заработка.
Их похищенный сын стал общим сыном. Даже те матери, что впервые увидели его на газетных снимках, искренне, тихо оплакивали его в своих ближних и дальних домах, холодея от жалости и страха.
А многие другие в это время со всех концов страны забрасывали письмами префекта, окружного судью и даже папу римского, требуя немедленно принять меры, найти и сурово покарать преступников, снова ввести смертную казнь. Иные же бесцеремонно звонили прямо Анне и Энрико, подсказывая новые способы расследования, сообщая точные улики, которые при проверке оказывались чистейшей выдумкой. Да еще упрекали обоих в чрезмерной терпимости и неповоротливости, которые в таких чрезвычайных обстоятельствах будто бы равносильны сообщничеству с бандитами.
Эти блошиные укусы делали совсем уж невыносимым и без того ставшее пыткой существование Анны и Энрико.
Точных сведений было мало, да и те едва удалось выудить из нечетких показаний очевидцев.
Сторож банка Карло Прандони поднимал в тот момент решетку и все видел, он стоял совсем близко. Однако, памятуя о своем опыте военного и мирного времени, он тут же бросился на землю, закрыл глаза и заткнул пальцами уши.
Служанка – она вышла за покупками и укрылась от дождя под навесом газетного киоска – описала нападение примерно так же, как Прандони, если не считать одной детали, которую карабинеры наотрез отказались кому-либо сообщить.
