И тут толпа взревела, будто мощная волна прорвала плотину, отовсюду слышались крики: «Слава, слава князю!». И вдруг все смолкло, вперед вышел связанный богатырь.
— Князь, — молвил он, — дозволь служить тебе, для меня это будет честью.
Еще двое шагнули вперед и склонили головы.
— Мал, отведи их в казармы и устрой к Даниле, пусть посмотрит чего они стоят. Остальных накормить и устроить на постой, завтра после казни посланцев они покинут город.
Весь оставшийся день и всю ночь на улице стучали топоры, молотки плотников, которые готовили помост для казни. С раннего утра на большую базарную площадь стал стекаться народ, к назначенному времени она была набита битком. Ингвар под охраной десятка дружинников поднялся на помост, толпа смолкла.
— Жители Новгорода, вы все уже знаете, что произошло вчера у меня в тереме. Меня, Князя Ингвара Новгородского, пытались оскорбить, просив отречься от данного мною слова. Меня склоняли предать князя, что помог мне в трудную минуту. Но человек, именующий себя князем Владом, оскорбил не меня, а вас. Он пытался сказать, что за деньги вы можете предать.
Толпа взревела. Ингвар поднял руку, и толпа смолкла.
— Влад прислал мне свои дары, и сегодня я собираюсь ответить ему тем же. Мы пошлем ему в сопровождении его послов ответный дар. — На помост вывели Бориса и двух его сопровождающих. — Эти люди в ответе за оскорбление, нанесенное нам, и сегодня они искупят свою вину сполна.
Появились гридни, несущие три огромных бруска глины. Воины бережно опустили их на помост. Это были огромные глиняные гробы, внутри которых были полости, выполненные в виде человеческих тел. Борис не мог ничего понять и тупо смотрел на диковинные предметы. Князь кивнул гридням, и послы оказались замурованными. Надев специальные обручи и застегнув на них замки, гридни поставили гробы вертикально. На помост выкатили три огромных чана, и выставили их на специальное возвышение.
— Новгородцы! Сегодня мы отправим князю Владу его послов, искупав их в меди.
Сверху гробов установили специальные воронки, Ингвар махнул рукой, и желтая расплавленная медь полилась внутрь. Площадь огласил предсмертный рев сжигаемых заживо людей. Вскоре он стих. На площади стояла гробовая тишина.
— Свершился суд! — громко сказал Ингвар и добавил, обращаясь к гридням, стоящим на помосте, — сшибите замки и разбейте глину.
Разрушая тишину площади, раздались удары молотов, на помост упали обода, летели в разные стороны осколки, обнажая медные статуи. Народ ахнул. Мало того, что они сохранили очертания людей, но и лица казненных выражали боль и страдание.
